***
…Фарли вышел в мартовский теплый вечер из консерватории, ещё под впечатлением от собственной игры. В его ушах звучал торжественный плеск волн, шум ветра в соснах, плач раненой львицы… – всё, что мог выразить голосом его любимый инструмент. Он чувствовал слияние себя с органом; он казался себе органом: пальцы его были клавишами, стопы – педалями, сердце – блестящими, стройными трубами… Чудные звуки, рождаемые им самим, пели у него внутри, и дурманящие вечерние запахи, ласточки, реющие на фоне большой луны, лёгкий ветерок, обдувающий лицо, дополняли это блаженное чувство…
Он был зван в этот вечер в гости к другу, графу Роану, младшая свояченица которого была влюблена в нашего музыканта. У ворот замка Роана он был встречен дворецким и препровождён в домашнюю гостиную. Отужинав, и рассказав сестрам-принцессам о сданном экзамене, Фарли, приглашённый Роаном побеседовать, прошёл в его кабинет. Их ожидал ликер на столике, две чашки с дымящимся кофе и доска для игры в рэкст.
Фарли развалился на своём любимом диванчике, а Роан присел в кресло и взял рюмку с ликёром.
– Скажи мне, дружище, – обратился он к Фарли, – ты хорошо знаешь Энель?
Молочный брат королевы Вэтландии удивился вопросу.
– В каком смысле? – ухмыльнулся он.
Роан нахмурился.
– Я тебя не понял…
– Скажи мне, Роан, ты – солидный человек, отец семейства и примерный муж – с какой целью интересуешься, насколько хорошо я знаю Энель? – полюбопытствовал Фарли.
– Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что ты и Энель… – проговорил Роан также сурово.
– Я?! С невестой вашего короля? Опомнись, дружище!.. – Фарли усмехнулся и взял чашку с кофе.
– Мы вчера танцевали с ней на балу у короля… – задумчиво сказал Роан. – Ты знаешь, она – прелестная женщина…
– Знаю, – кивнул Фарли с явным сарказмом. – При вэтландском дворе в этом никто не сомневается…
– Ты что-то скрываешь? – спросил Роан, повернувшись к Фарли и глядя на него в упор.
Фарли посерьёзнел:
– Почему ты спрашиваешь, наконец? Танцевали, ну, и что же дальше?..
– Фарли, ты мне друг, и я должен рассказать тебе о том, что меня тревожит, – Роан поставил рюмку с ликёром на столик и подвинул своё кресло поближе к дивану. – Ты знаешь о том, что нас ждёт война с Люберией?