На разводе беседа комбата с «хозбандой» неизбежна. Для примера вырвем один день, когда все парни из ВМО в сборе, и посмотрим, что творится на плацу.
– … В походную колонну! Повзводно! В направлении батальона правое плечо вперёд – марш! – отдал команду комбат.
Автомобильные, артиллерийские и пехотные колонны, похожие на гигантских сороконожек, браво двинули в сторону тёплых казарм. В хвосте маршировавшего ПТУР взвода вдруг завёлся оракул с морской фамилией Скатов. Он зевнул и вяло произнёс:
– А ща батя рявкнет: «Обоз» – ко мне».
– «Обоз» – ко мне! – тут же рявкнул комбат.
– А теперь: «Бегом марш, власовцы».
– Бегом марш, власовцы!
– Басмачи.
– Басмачи!
– Дебилы, эсэсовцы, недоноски.
– Дебилы, недоноски, эсэсовцы!
– Обозное отродье.
– Обозное отребье!
– Стареешь, батя, – прокомментировал Скатов. – Ошибка на втором слове. Поправься-ка.
– Ни черта! – взревел комбат. – Вы не отребье! Вы хуже! Вы отродье!
– Порядок, батя. А ща поимей-ка Буянова. Это он. Больше некому.
– Буянов!!! Опять ты! Кто бы сомневался?! Больше ведь у нас некому! Ко мне!
У тринадцатиголового дракона учебки отвалилась самая лихая голова, строевым шагом подкатилась к ногам командира батальона и поникла.
– Моему терпению пришёл конец, Буян! – заявил комбат своему рядовому уже, наверное, в юбилейный тысячный раз со дня их знакомства. – На дизель9 попрёшь! Не я ли третьего дня отмазал тебя перед зампотылом?! Знаешь, каких трудов мне это стоит каждый раз?!
– Больших, тарищ полковник, – ответствовал Буянов, придав значительный вес слову «больших», как будто именно это имело сейчас первостепенное значение, и он готов убить всякого, кто вдруг считает, что комбату это стоит малых трудов.
– Для чего напоил прапора с вещевого склада?
– Для дела, тарищ полковник, – резко подняв голову и сверкнув глазами, с допустимой долей дерзости в голосе произнёс Буянов. – Сами же говорили, что в «махре» трёх ОЗК не хватает.
– В башке у тебя не хватает! – прокричал комбат и понизил голос: «Прапор доволен? Не попадётся на разбазаривании»?
– Так точно! Никак нет! – по форме выдал нарушитель дисциплины, и всё его лицо так и дышало большой и чистой, но по воле проклятого рока – неразделённой любовью к Уставу Вооружённых Сил.
– Чё «так точно»? Чё «никак нет», идиот?!
– Ответ на первый вопрос – так точно, на второй – никак нет.