Согласно легенде, первого я вырубил красивым хуком слева в
челюсть, второй пал, получив удар портфелем, в котором я для
тренировки рук ношу свою пятикилограммовую гирю.
— Никакой гири тут нет! — тут же завопил Мишка Смирнов,
подхватывая с пола мой раскрытый портфель.
— Я по вторникам и пятницам её всегда выкладываю. Иначе кеды не
влазят, — спокойно парировал я, — А ты разве не так делаешь?
К этому моменту вокруг нас с Илюхой уже собралась целая толпа
народу, которые, кто с интересом, кто с недоверием, слушали моё
трагическое повествование.
Закончилось всё тогда, когда я, окончательно завравшись, сказал,
что в результате той неравной схватки я тоже сильно пострадал.
Из-за многочисленных ножевых ранений у меня началось заражение
крови с последующей гангреной, и врачам пришлось ампутировать мне
правую ногу.
Все дружно уставились на мою правую ногу, которую я
предусмотрительно выставил в проход.
— Это протез. — спокойно объяснил я, обводя взглядом пару
десятков оттопыренных ушей, — Увы, но всего лишь хорошо выполненный
протез.
Обеими руками придерживая бедро, я с грохотом взгромоздил правую
ногу на парту и заголил её:
— Вот,... можете убедиться...
Ребята и девочки в большинстве своём боязливо уставились на мою
ногу. Лишь Петрова набралась храбрости и потыкала в неё
пальчиком.
— Тёплая... — неуверенно сообщила она остальным.
— Я же говорю, отличный протез! Мама в Вильнюсе заказывала.
Почти неотличим от настоящей ноги!
— Не плачь, Катюша, — грустно добавил я, заметив, что глаза Кати
Миловановой налились слезами, — Нога, это невысокая плата за честь
и здоровье хорошей девочки.
И, обращаясь к Илюхе, завершил свою повесть:
— Вот так мы с Наташей и познакомились.
Здесь Надюшка Колокольцева не выдержала и лопнула от смеха. Она
давно уже вернулась из коридора и, заметив, что нашу с Ильюхой
парту обступили ребята, протиснулась в первые ряды и сейчас стояла
напротив меня с улыбкой до ушей. Давясь от смеха, она заорала:
— Катька, не реви! Этот сказочник опять всё придумал! Вы уши
развесили, а он по ним на мягких лапах скачет! Наташка моя старшая
сестра, и он с ней уже шесть лет знаком. И нога у него ещё вчера
вечером на месте была, никто её не отрезал!
— Протез — это в фигуральном смысле, — запротестовал я.
— Слышь ты, сказочник, в глаз хочешь? В прямом смысле! —
угрожающе надвинулся на меня Илюха.