Я знаю, что мне нужно: уютный дом, покой, полное отсутствие
магии во всех её проявлениях и человек, который будет любить меня
таким, какой я есть. Да-да, именно «любить меня», потому что я пока
любить не умею, и мне совершенно необходим терпеливый и талантливый
учитель. И чтобы рядом не было — нет, даже в принципе и быть не
могло! — гномов, эльфов и коронованных особ! Вот тогда я буду
совершенно счастлив. Пусть даже умру от тоски, но — по своей
собственной воле, а не по придури тех, кто не имеет ко мне ровным
счётом никакого отношения.
Дощатый пол оказался на удивление тёплым. Надо будет
поинтересоваться, что за древесина… Так, гардероб изменений не
претерпел — эти штаны я скоро возненавижу, а из фуфайки начну
выпадать, если срочно не подкреплюсь! А где же мои
доггеты?[5] Под кроватью,
разумеется…
Натянув на себя порядком изношенные вещи, я привычно вздохнул:
элегантный костюм меня очень бы украсил, а так… Пугало пугалом. В
лучшем случае — горожанин из трущоб, в худшем — бродяга без роду и
племени. Нет, как только разбогатею, куплю самое-самое из того, что
подвернётся, пусть даже оно будет непрактичным — надоело
производить исключительно разумные и полезные траты. А ещё надо
будет обзавестись оружием… А впрочем, на кой фрэлл мне оружие? Всё
равно неприятности так и так меня найдут, незачем приманивать…
Дверь открылась почти бесшумно — молодец хозяин, следит за домом
— и я оказался на небольшой площадке, которая стремительно
переходила в лестницу. Нет, на одной ноге по ступенькам прыгать
сегодня не буду, хотя бы потому, что никто моего чудачества не
увидит — внизу, в маленьком холле нет ни души, — а если уж
выставлять себя умалишённым, то непременно перед толпой
неискушённых зрителей, которые ещё не умеют различать, когда я
дурачусь, а когда говорю и действую вполне серьёзно…
Примерно с середины лестницы я учуял самый восхитительный запах
на свете, запах свежеприготовленной еды! Кухня обнаружилась быстро.
Некогда, вероятно, весьма просторное, сейчас это помещение
производило впечатление склада: вся мебель была заставлена посудой
(судя по всему, предназначенной не только для приготовления пищи),
под потолком покачивались на сквозняке уже знакомые мне пучки трав
вперемешку с гроздьями луковиц, ветками с россыпью засохших ягод,
связками колосьев и растопыренных во все стороны корешков, на полу
громоздились сундучки, мешочки, кувшины и фрэлл знает что ещё. В
общем, беспорядок, подчинённый строгой логике того, кто чаще всего
пользуется кухней, — стиль, близкий к моему, поэтому я почувствовал
себя как дома.