И действительно, на улице плотность ходячих трупов возросла. Я
выстрелил несколько раз, выбивая стекла у припаркованной через
дорогу машины, отвлек шаркунов и проскочил в открытые двери
банка.
Вывеска с надписью FiBank валялась на полу под кучей
разбросанных рекламных буклетов с той же надписью. Я опять будто в
прошлое попал — никаких электронных табло, никаких терминалов с
талончиками. Только небольшой зал со скамейками, в котором
отгородили прямоугольный кусок с рабочими местами сотрудников и
решетками от пояса в местах, где были окошки для работы с
посетителями.
А вот очередь была. Два десятка шаркунов буквально по порядку
выстроились, чтобы добраться до меня. Я выстрелом сбил первого,
опрокинув его на остальных, и побежал к двери сбоку от огороженного
пространства. Заперто. Но не на замок, сквозь прутья решетки было
видно, что просто подперли ручкой от швабры.
Я отстрелил еще троих, пнул им под ноги мусорное ведро и еще
одну стойку с рекламками, и навалился на дверь. Со второго удара
выбил то, что держало ручку, и прошмыгнул внутрь. Расстрелял сквозь
решетку еще двоих и вернул треснувшую швабру на место. Не
успокоился на этом и подкатил старый тяжеленный копировальный
аппарат, заблокировав ему колеса.
Добил оставшиеся в магазине патроны, создавая кучу малу из тел,
и присвистнул, глядя на то, сколько новых набежало. Перезарядился и
только после этого пошел вглубь здания, где видел лестницу,
уходящую как вниз, так и вверх.
Вверх я смог пройти только полпролета и уперся в баррикаду из
мебели, принтеров, мониторов и вешалок — похоже, все, что было на
верхних этажах, все сюда и спихнули под самый потолок и судя по
пыли и засохшей крови, уже довольно давно.
Вернулся вниз, поматерился на посетителей банка, заметив в толпе
трех прыгунов, как минимум на голову возвышавшихся над общей серой
массой. Прикатил к двери еще один «ксерокс» и быстро сдал назад,
чтобы не перевозбуждать зомби, с новой силой рванувших на
дверь.
Сам себя загнал в ловушку и теперь единственный путь — вниз. А
туда совсем не хотелось.
На первой же ступеньке лежала отрезанная куриная голова, на
следующей еще одна, а рядом тощая, будто выдавленная,
обезглавленная куриная тушка.
Все стены были заляпаны кровавыми пятнами — с одной стороны
характерные отпечатки рук. Будто кто-то ухватился за угол, не давая
утащить себя вниз, но его дернули, сорвали и протащили с такой
силой, что несколько ногтей застряло в штукатурке.