В такие моменты меня запрещено было «замечать» даже прислуге. Словно я – пустое место, словно меня нет. Если «приступ своеволия» был слишком уж буйным, меня просто брали за руку и отводили в комнату. Мол, в пустой комнате устраивать «показательные выступления» не для кого. Сама успокоюсь. Выйти можно только умытой, причёсанной, в чистом платье, на котором ни складки. Улыбающейся и послушной. Идеальной.
Обидели в школе? Сама виновата. Не дай бог, конфликт с учителем? Учитель всегда прав.
«Извольте вести себя прилично, юная леди», – этот голос, холодный, металлический, поселился в моей голове.
Ему вторил ещё один. Подозрительно похожий на мой.
«Ты – никто. Пустое место. Хочешь любви? Улыбок? Тепла? Заслужи!»
И вот сейчас я поняла: с меня хватит!
Где-то глубоко в душе сорвало клапан.
Плотину из зажатых, подавленных, тщательно утрамбованных запретных эмоций – прорвало. И обратного пути нет!
Больше никакой «идеальности».
Никакой «удобности».
Никакого Генри.
Первое, что я сделала после этого важнейшего в моей жизни осознания, – открыла ещё одну бутылку. На этот раз шампусик попался розовый. Салютовав нарядной, благоухающей на всю квартиру ёлке, я отхлебнула прямо из горла. Тут же почудился мамин голос: «Если ты пьёшь из бутылки, Анжи – неважно, что у тебя за причины, – знай: ты проиграла!»
Послала голос к чёрту и сделала ещё глоток. Стало полегче.
Затем переоделась. К чёрту красное платье!
Вообще к чёрту всё, что нравится Генри! Вместе с самим Генри…
Джинсы, толстовка… нет, не эта, только не бесящий розовый цвет! Голубая… Ботинки на тракторе. Снова глоток шампанского…
Сердце вдруг ёкнуло, что-то заставило подбежать к окну. Так и есть.
Машина Генри у подъезда, и он сам, выходящий из неё с таким огромным букетом, что, наверное, даже астронавтам на орбитальной станции видно...
Бегом покинуть квартиру с курткой в руках, чтобы успеть разминуться с женихом. Он, конечно, поднимется на лифте, а мне и лестница сгодится. Мы не гордые.
И снова мне повезло! Даже как-то чересчур. Кто-то из соседей вернулся на такси, и я успела запрыгнуть на заднее сиденье остановившейся машины.
Возник резонный вопрос – куда ехать-то? К подругам? Ну, кое-кто, допустим, был бы рад узнать о моём позоре. Но мне сейчас не до лживого сочувствия и ахов-вздохов. К тому же у них меня найдут! Придумала! Направим следствие по ложному пути…