— Егор, я…
— Сказала то, что думала, — рычит он. — Артем, значит, — усмехается, заставляя чувствовать вину. — Я так понимаю, ты не принимаешь моего предложения?
— Егор, — я пытаюсь достучаться до него, но он только мотает головой и спрашивает:
— Да, или нет, Юля, — он надвигается скалой, не давая возможности для отступления. Хватает меня за руку и тянет на себя, не позволяя отойти. — Нет, дорогая, я устал за тобой бегать. Задолбался вести бессмысленные разговоры. Я предложил тебе замужество, чтобы у моего ребенка был отец, а у тебя нормальный мужик. Так чего тебе еще надо? — наверное, он не ждет от меня ответа, но я вскидываю головой и тяну подбородок вверх.
— Любви? — насмешливо говорю я. — Может, мне нужна любовь, ласка, внимание? Ты об этом подумал? Я беременная женщина, а вы, как два альфа самца, крутитесь вокруг и доказываете превосходство. Я тоже задолбалась, Егор.
— У тебя все это было, — спокойно отвечает он. — В двойном размере, — его рот кривится в усмешке, а я не верю, что он говорит это. — И было бы так и дальше, если бы не беременность.
— А что это меняет? Кроме того, что из двух внимательных мужчин вы превратились в идиотов, решивших доказать, кто из вас круче.
— Не ребенок. Ты. Нас ты изменила.
Я молчу, переваривая полученную информацию. Слабо верю в то, что это правда, потому что они были обычными до тех пор, пока не узнали о ребенке.
— Мы думали, что ты простая шлюха, Юля. Та, кто с радостью прыгнет в постель к двум мужикам. Может, оно так и есть, но…
Сама не понимаю, как взмахиваю рукой и опускаю ладонь на его щеку. Раздается звонкая пощечина, взгляд Егора тут же меняется на яростный и злой, но меня это не останавливает. Я замахиваюсь еще раз, но мужчина перехватывает мою ладонь, прожигая потемневшим от страсти взглядом, притягивает к себе и впивается яростным поцелуем. Кладет руку на мой затылок и с силой вжимает в себя, заставляя приоткрыться мои губы.
Вторая рука проникает под мою блузку, а пальцы проходят по позвонкам, вынуждая тело покрыться мурашками. Я вздрагиваю, но пытаюсь оттолкнуть мужчину от себя, упираюсь кулачками в его широкие плечи, но у меня не выходит. Он стоит скалой мышц и не двигается, прижимает меня к себе и целует так, что коленки подгибаются. Я так давно мечтала о его губах.
Наверное, именно поэтому тело посылает меня на три веселых и живет отдельной жизнью. Руки сами тянутся и обхватывают мощную шею, а губы порочно вгрызаются в желанный рот. Как бы я не врала ему и себе, что не хочу его, желание, стремительно разгорающееся внизу живота, доказывает обратное. Я теку под ним и чувствую себя последней шлюхой, потому что не могу противиться тому, что он делает.