От подобной перспективы Джен стало еще страшнее, чем от возможности стать мамой.
– Надо что-то придумать, – отчаянно сказала она, чувствуя комок в горле. – Не может же быть все так плохо!
– Ты посмотри на нас! Какие из нас родители? Мы же о детях вообще ничего не знаем! Не говоря уже о том, что мы друг друга знаем всего пару месяцев.
– Не ты ли на днях говорил, что любишь меня всю жизнь? – возмутилась девушка обиженно.
– Это тут вообще ни при чем. Ты поняла, о чем я, – раздраженно ответил Покровский, облокачиваясь на колени и закрывая ладонями лицо, выдавая всю степень своего отчаяния и даже горя.
Если Джен еще чувствовала хотя бы намек на радость, то парень, кажется, и близко не был счастлив. От этого девушке стало так сильно обидно, что она не сдержала слез, позорно всхлипнула и разрыдалась. Ее тут же сгребли в охапку и усадили на колени. Джен уже привычно за последние месяцы обняла его за плечи и уткнулась в шею лицом, словно в поисках защиты.
– Ну, не реви, не реви, – попросил Покровский шепотом, гладя ее по голове. – Я тоже в ужасе. Я к этому не готов… и вряд ли вообще когда-нибудь буду готов… Я всю жизнь жил с уверенностью, что дети – это большая беда и даже проклятье… у нас, в третьем мире, дети вообще не одобряются… Может, само рассосется? – выдал он замечательную идею.
– Через девять месяцев точно рассосется, – сквозь всхлипы сказала Джен, еще сильнее обнимая его за плечи.
В его объятиях она чувствовала себя защищенной даже сейчас, когда он явно не был счастлив от происходящего. И только в его объятьях она чувствовала, что может позволить себе быть слабой и беззащитной, зная, что в обиду он ее не даст.
На некоторое время они снова замолчали. Джен продолжала жалобно всхлипывать, но успокаивалась, чувствуя, как он то гладит ее по голове, по спине, то рассеянно целует волосы и щеку. В этих простых действиях любви было намного больше, чем в страстных поцелуях.
– Но почему тебе так плохо? Фера ведь и правда чувствует себя хорошо… – через некоторое время вновь заговорил Покровский.
– Во-первых, я не Фера, – хмуро ответила Джен, рисуя узоры пальцем на его плече. – А во-вторых, ты не Никита.
– А я здесь при чем?
– Лиана говорила, что первым в новом поколении Покровских обязательно рождается мальчик с силой семьи. Скорее всего, у него твоя сила, которая несовместима с моей. Поэтому мне и плохо.