— Никогда ничего не бросай в
остроге, — Леший убедился, что вокруг нас нет ни одного живого
Одарённого, и посмотрел на меня. — Только ближний бой, понял?
— Но… почему?
— Долго объяснять, — поморщился
Леший. — Сейчас это считается зашкваром.
— Ну, раз зашкваром… — не стал
спорить я и нахмурился, заметив в эмоциях воина боль. — Ты
ранен?
— Пустяки, — Леший покосился на
правую половину живота, где расплывались два кровавых пятна. —
Недолго осталось.
Он достал из-за пазухи чистую
тряпицу и сунул её под куртку.
— А теперь, Миша, возвращайся к
Виктору. Заодно и проверишь, пришёл ли Манул за своей сумкой.
— А ты? — на душе что-то стало так
муторно, будто я видел Лешего в последний раз.
— А я перетру вон с тем сидельцем, —
воин кивнул на двухметрового бугая, медленно бредущего в нашу
сторону с противоположной стороны площади.
Бугай, казалось, только что вышел из
капсулы.
Весь такой чистенький, бодренький, с
гадкой такой улыбочкой и самым настоящим… мечом!
И это спецострог для Одарённых?!
Хотя, учитывая наличие макрисов,
администрация острога может выставить подставного казачка или…
временно закрыть глаза на нарушение правил внутреннего
распорядка.
В общем, явная подстава! Появившийся
на площади бугай точно не выживал всю ночь в этом треклятом
кровавом аду и заявился только под конец «веселья».
Леший же в пику ему выглядел
откровенно неважно.
Вся куртка изорвана, сквозь прорехи
сочится кровь, штаны превратились в рваные шорты, татуировка ягуара
выцвела…
До меня только сейчас дошло, что всю
ночь воин только и делал, что защищал меня. Отсюда и все эти
многочисленные раны. Без меня бы ему, наверное, было проще?
С другой стороны, без меня не было
бы и ауры.
Так или иначе, будучи букмекером, я
бы не поставил на победу Лешего и ломаного гроша.
— Может…
— Нет, — покачал головой Леший. —
Развязка близится к концу. На ногах должен остаться только один.
Поэтому… выйди за пределы площади.
— Удачи, — я не стал хлопать воина
по плечу, как в дешёвых американских фильмах, и вместо этого
сказал: — Ты же помнишь про присягу?
— Помню, — насторожился Леший.
— Так вот, — я усмехнулся и пафосно
добавил. — Я запрещаю тебе умирать.
— Принято, — криво усмехнулся воин,
и, судя по его эмоциям, его боевой дух резко скакнул наверх.
Что ж, поглядим.
Я шёл к Виктору и постоянно
оглядывался, боясь пропустить начало схватки.