-Вай, вай, дорогой. Так ты Лену глазами только что чуть не сожрал. И дай тебе волю, тебе бы было плевать, сколько у нее до тебя было мужиков. Ни одного. Или двадцать. Самир, мы с тобой вроде всегда друг друга понимали хорошо. Не крутись возле нее. Ты ж меня знаешь. Хочешь гарем организовать, из своего аула приведи еще кого-нибудь. И наслаждайся. Саша - старшая жена, та - младшая. Кайф.
Он усмехается.
-Да я и не собирался. Просто ты насчет этой девочки заблуждаешься. Такие, как она, коллекционируют мужчин. И это не ты ее заарканил. А она тебя заманила в свои сети. При том, что маловероятно, что ты останешься единственным уловом.
При каждом его следующем слове у меня увеличивается желание съездить ему по наглой роже. Останавливает меня лишь то, что так я лишь подогрею его интерес к Лене и желание мне насолить.
-Самир, прежде чем разбираться в моей жизни, лучше наведи порядок в собственной. Зачем тебе Саша? Ни ее брата, ни твоей сестры уже нет в живых. Какая месть? Кому?
Дзагоев окидывает меня ледяным взглядом.
-Не твоего ума дело.
Сейчас за показным спокойствием бушуют нешуточные страсти. Я в этом уверен.
-Как и Лена.
Он хмыкает и идет в сторону машины. Я же возвращаюсь в квартиру. Сомневаюсь, что Лена послушалась и улеглась спать. И точно, я нахожу ее на кухне с чашкой чая. По помещению витает тонкий аромат лимона.
-Будешь? - спрашивает она у меня, кивая на чайник.
В голове у меня звучат слова Дзагоева: " Такие, как она, коллекционируют мужчин". Быть этого не может. Чтобы и я, и Гордеев были подопытными кроликами? Она же всегда говорит то, что думает. И интерес к ней - это желание подчинить, завоевать и присвоить.
Только вот... Что если я - не охотник, а - дичь?
И что будет, если после секса с ней всё станет еще хуже? Я итак уже обезумел из-за своего влечения к этой девочке. Что будет, если крышу сорвет окончательно?
Однако сейчас, вдохнув ее запах, ощутив тепло кожи, способность логически думать испаряется, оставляя лишь желание обладать. Припадаю губами к шее, ловлю ими учащающееся биение ее пульса. Невозможно так притворяться. Она на меня реагирует, расслабляется в моих руках, готовая принять всё, что я ей могу дать.
-Лена-а, - хриплю я сипло, потому что во рту пересохло.
Она кладет мне обе ладошки на лицо и сама тянется губами к губам. Целует сначала нерешительно, потом со все возрастающим пылом. Я же забываю обо всем.