Дети сами выращивали лён. Обрабатывали его по традиционным народным технологиям. Ткали на деревянных бабушкиных ткацких станках. Вышивали изумительные, яркие, сочные картины, на сюжеты народных сказок. Даже не верится, что авторы этих картин – школьники младших классов. (Школа была начальной). Экспонаты эти не стыдно было б показать и на столичных вернисажах.
А, если ещё, чуть далее, по дороге к Каргополю, свернуть в Ватамановской налево, в урочище Красная Ляга, можно увидеть там изумительную шатровую Сретено – Михайловскую церковь середины 17-ого века. Стоит она, совсем одинокая, на обширной, заросшей высокими травами, луговине. Вокруг нет даже намёка на жильё. По местной легенде, храм этот стоял когда-то у озера. И было несколько сёл по берегам этого озера. Ныне, ни сёл, ни озера уже нет. Однажды оно …исчезло. Слились озёрные воды в подземные карстовые пустоты. А без озера или реки, на северАх – ну – никак. Люди разобрали дома, перевезли их на другое, новое место. (Ещё одно, кстати, преимущество рубленого дома: его можно разобрать и собрать потом на новом месте). А храм остался стоять на прежнем. Хранимый теперь лишь Богом… Теперь, на несколько километров вокруг него, – леса да заросшие поля…
От Ватамановской до благословенного Каргополя – уже близко, по северным меркам. Пара десятков километров. Преодолеваю их минут за двадцать.
Город стоит на Онеге – реке. С Онежским озером никак и ничем, кроме созвучия в названиях, не связанной. Течёт Онега на север, в море Белое.
Железной дороги в Каргополе нет. Бытует предание: якобы, ещё в славные и благополучные купеческие времена, отцы города дали, «кому надо», крупную взятку за то, чтобы строящийся на Архангельск железнодорожный путь …НЕ был бы проведён через Каргополь. Его и проложили через Няндому, что – километрах в восьмидесяти от Каргополя.
…А в граде Каргопольском, по ощущениям, до сих пор – …восьмидесятые. Национальная идентичность, менталитет надёжнее сохраняются и труднее меняются в отдалённых от центров провинциях и в среде сельской. Большие города, их население – гораздо более склонны к космополитизму. В них вырабатывается некий глобальный урбанистический психотип человека, стремящийся привлекать и изменять под себя ещё не урбанизированное население. С кем поведёшься, под того и …переформатируешься.