– Я тоже. Мне даже страшно, – спустя несколько секунд признаётся девушка, – Мы вложили столько трудов в эту поездку, но я так боюсь, что всё будет напрасно, что мы подставим маму.
– Нет. Мы столько работали, что должны хотя бы что-то занять!
Я опускаюсь на лавочку и вытягиваю ноги в проход.
– Да, другие коллективы тоже сильные, но и мы не первый год танцуем! Вспомни, сколько наград мы получили за всё существование именно нашей группы и того состава, что есть по сей день!
– Но это же были победы городского и областного уровня! В Сочи же будет труднее! – продолжает настаивать на своём Кира.
Я закатываю глаза, совсем забыв, что разговариваю с Давильевой, а не Мулюкиной:
– Мы знали это изначально, и, тем не менее, Анна Вячеславовна не стала бы отправлять нас туда, если бы мы что-то не значили, если бы мы были не в состоянии занять хотя бы третье место. Она же не ради отдыха туда едет? Она, как и мы, будет трудиться и работать до конца!
Кира прекращает уверять меня в обратном, может из-за моего упрямства, а может, потому что поняла, что я всё же права.
Бесконечные репетиции принесли плоды, соло каждой улучшилось, как и моё. Но есть и волнение, от которого невозможно избавиться. Мы до сих пор в душе переживаем (и с каждым днём всё больше) из-за вероятности потерять платочек на «Озорных дробушках» или из-за отведённых нам соло, да и вообще из-за всего проделанного труда. Моим же личным страхом остаётся не столько какой-то танцевальный момент, как мгновение с платками в «Любавушке». Конечно, мы отрабатывали все изъяны, но даже сейчас есть шанс ошибиться. А серьёзная ошибка на конкурсе может дорого обойтись для всего коллектива.
В последнюю ночь перед поездом я ворочаюсь не в состоянии уснуть.