Но возникшие самиздатские журналы стали брать на себя функцию представительства – литературной группы или явлений, притягивающих к себе людей и другие интересы. Факт существования такого самовольного издания сам по себе привязывал интересы тех, кого тяготил режим Страны Советов. Меня, издателя и редактора «Часов», интересовали все проявления творческого выхода за проволоку казенной идеологии. Уже в первых номерах «Часов», помимо поэзии и прозы, были опубликованы критика, философия, статьи об изобразительном искусстве, сама ситуация просила нового названия – не неофициальное, а «независимое культурное движение».
В условиях тоталитарного государства возникла нужда в представительствах, которые предложили бы культурному движению такие формы организованной деятельности, которые возьмут на себя общие для культурной среды заботы. Для литераторов это прежде всего проблемы издания, публичных выступлений и общения и, конечно, защиты от политических преследований. Во второй половине 1970-х годов известная мне среда независимых литераторов уже вышла из юношеского возраста. Ее развитие, взросление, формирование, как правило, состояло из «поиска себя» в широком поле образцов мировой культуры, отвечающих индивидуальным творческим запросам. Неофициальный литератор защищал свою автономность от посягательств власти, начальства, семьи и ревниво относился ко всему, что, как ему казалось, посягает на его свободу. Между крайним индивидуализмом в художественной среде и необходимостью объединения этой среды в общих интересах, очевидно, было противоречие. Если добавить к этому страх перед КГБ, рассматривающего официально несанкционированные организации если не как антисоветские, то, в любом случае, как подлежащие немедленному прекращению, то понятно, почему до середины 1970-х годов культурное движение было стихийным. При взгляде сверху оно представляло собой конгломерат домашних кружков, групп, открытых «домов», где можно было пообщаться.
В редакционном заявлении журнала «Часы» (№ 28) я писал:
Накануне 1981 года попытаемся обозначить некоторые новые моменты в культурном движении, которые сегодня если еще не всегда встречают признание, но близки к тому, чтобы стать очевидными. Все настойчивее в культурной среде оспаривается разделение культуры на официальную и неофициальную. «Культура – одна» – таково сегодня убеждение многих литераторов, художников, философов, по их мнению, следует устранить последствия этого деления, исторически возникшего, но ныне мешающего более широкому взгляду на действительность, сущность культуры и творчества.