Начались тяжелые девяностые. К этому времени в семье Леонида кроме него было еще восемь детей.
К сожалению, в поселке было только девять классов. А у парня было безудержное желание получить хорошее образование. Но его родителям было очень трудно в материальном плане. Он прекрасно это понимал и решил для себя: образование все равно получу, даже если мне придется работать день и ночь. И он решил идти в десятый класс, теперь уже в районном центре. Там был прекрасный интернат, куда приезжали дети из тех поселков, где были только девятилетние школы.
Ее он увидел второго сентября, в первый же день, как только приехал из дома. Она была похожа в его представлении на королеву: прямая осанка, легкая походка, гордо поднятая головка и красивое личико. Такую девушку Леонид никогда раньше не видел. Ее имя он узнал уже вечером, она приехала из другого села и поселилась, как и он, в интернате. Снежана…
Она действительно была похожа чем-то на белую снежинку. Ее светлые волосы, белая кожа навевали воспоминания о Снегурочке, но она не была холодной. Наоборот, при виде Снежаны его бросало в жар, он краснел, смущался, не знал, куда деть себя. Снежана носила добротные красивые вещи. Это говорило о том, что она из небедной семьи. И, несмотря на то, что практически вся страна в то время буквально выживала, девушка с материальными проблемами не была знакома.
Прошло почти полгода, прежде чем однажды Леонид на школьном вечере решил пригласить Снежану потанцевать. Он долго не решался подойти к девушке. И все-таки, пересилив себя, сделал шаг навстречу.
То, что он услышал, повергло его в шок, ноги стали ватными, и он был не в состоянии сдвинуться с места. В голове у него застучали слова Снежаны, повторяясь множество раз: «С тобою, нищим, танцевать?! Купи сначала себе хотя бы джинсы, а потом подходи к девушкам». И она, гордо подняв голову, взяв подругу за руку, засмеявшись, пошла прочь.
Леонид был благодарен своему единственному другу Владимиру, который не только увел его с вечеринки, но и поддержал. Володя был очень зол на девушку и весь свой гнев высказал Леониду. На что тот ответил: «А ты знаешь, я на нее не сержусь. Мне больно, да. Ведь это не я беден, это мои родители бедны, а я еще неизвестно, как буду жить. Но она сказала правду, разве можно на правду обижаться или сердиться?»