— Прошло четыре месяца после события, о котором пока знает очень
небольшое количество людей.
— Четыре месяца? — переспросил я, и мое лицо вытянулось от
удивления.
— Совершенно верно, - спокойно ответил собеседник. - Что вы
помните?
Голос мужчины немного дрогнул, ему не удалось скрыть свою
сильную заинтересованность, но торопиться с ответом не стоит.
— Где я нахожусь и с кем разговариваю? – не знаю, что случилось
после моего контакта со странными символами, но раз я провалялся в
коме четыре месяца, то всё очень серьёзно.
Человек напротив, не скрывая сожаления, вздохнул и начал
говорить.
— Вы находитесь в Москве, в медицинском крыле здания, которое
принадлежит корпорации БОТ.
— Значит, я говорю с Аваловым Виктором Евгеньевичем, — произношу
я.
Имя главы “Будущих отечественных технологий” знала вся страна, и
хоть я не помнил его в лицо, но чтобы догадаться, кем является мой
собеседник, не надо быть гением.
— Вы совершенно правы, — сказал Виктор Евгеньевич. — Очень
приятно познакомиться.
Ага, очень приятно ему, подумал я. Главе самой крупной компании
России и партнеру страны по космической программе, в
исследовательских центрах которого трудятся лучшие ученые страны и
разрабатывается самое передовое космическое оборудование, очень
приятно познакомиться с 25-летним “космическим связистом”.
— Почему я нахожусь в здании БОТа, а не в Роскосмосе?
— Все очень просто: у нас лучшее медицинское оснащение в Москве.
Директор Роскосмос связался со мной через 30 минут после вашего
“обморока”, - съязвил он, - и попросил о помощи. Ну и ввел в курс
дела, естественно, - многозначительно добавил он.
— Предупреждая ваш следующий вопрос, - сказал Виктор, увидев,
как я открыл рот, - ваш брат и директор Роскосмоса оповещены о
вашем пробуждении и сейчас направляются сюда.
— Чтобы не рассказывать все дважды, — а рассказывать точно
придется, подумал я, — может, введете меня в курс дела? Что
произошло за четыре месяца, пока я пребывал в вынужденном
отпуске?
Нужно узнать, насколько много ему известно, да и новости
послушать.
— Хорошо, — не стал возражать Виктор Евгеньевич. Хотя по лицу
моего собеседника пробежала тень недовольства. Не так он планировал
провести эти несколько часов, свободных от чужих ушей.
— Но рассказывать мне особо нечего. После того как вы сообщили
брату очень интересную новость и потеряли сознание, — он улыбнулся,
когда мой глаз непроизвольно дернулся, — текст на проекции
изменился, сигнал, который вы обнаружили, пропал, и всё это время
мы ждали вашего пробуждения.