Я перевел взгляд на него, и мастер
сделал два шага назад, слегка меняя стойку. Третий удар в бедро,
всколыхнул в зале воздух, пустив легкий ветерок. Неплохо. Почти
пробил мой барьер. Не буду его усиливать, пойдет и так.
Подняв вторую руку, развернулся к
мастеру. Два скользящих шага навстречу, резкий удар немного сверху
по диагонали. Шаг вперед и еще один удар, именуемый «мотыгой». Это
меня дядя Вася, инструктор по русбою научил. Таким ударом главное
попасть в голову, и победа обеспечена. Но и первый и второй выпад
мастер Малинин легко блокировал, разорвав дистанцию до того, как в
ход пошел третий. Я улыбнулся, увидев на предплечье мастера красную
ссадину. Думаю, пока он не начал драться всерьез, я мог бы сломать
ему руку. «Неосмотрительно с вашей стороны, мастер», — покачал я
головой.
— Сергей, — повысил голос
старейшина.
Мастер оглянулся и встретился с ним
взглядом. Нахмурился. Видать станет драться всерьез. Не задеть бы
гостей...
Я не заметил, как он пропал из поля
зрения. «Однако...», — пришла запоздалая мысль. — «Сзади!».
Разворот и блок. Нога мастера ударяется в подставленное предплечье,
разбивая барьер, словно хрупкое стекло. «Вот теперь надо
заканчивать, а то...».
Мой удар снизу проваливается в
пустоту. Зато его второй удар приходится мне в ребра. Красивый
боковой удар, наверняка отточенный долгими тренировками, способный
раздробить бетонную колонну. Еще мой удар, теперь он вспарывает
воздух спереди слева. Снова не попал. «Замечательно. Теперь ловим
его удар и падаем. Падаем...».
В поле зрения попала скамейка
девушек. Оксана, вцепившаяся в ворот собственного платья. А вот
остальные смотрят как-то безучастно. Ждут, когда я пропущу удар и
упаду. Вот и скучающий взгляд среди прочих. Больная моя фантазия.
Не знаю почему, но именно сейчас я представил себе, как девушки
подходят к сестре, ехидно улыбаются и говорят что-то вроде:
«Неплохо для прислуги».
Рука мастера по-прежнему медленно
плывет в моем направлении. «А вот дудки!», — выругался я. «Мое
кунг-фу сильнее твоего!», — вспомнил я любимое выражение героев
китайских боевиков. Разворот корпуса, упереть ладонь в грудь
мастеру. Никаких техник, просто толчок.
Мастер пролетел по воздуху почти до
самого подиума с главой, умудрившись приземлиться на ноги. «Так
тебе, пузатый!», — хмыкнул я. Будь я серьезен, внутренности мастера
можно было бы собирать по всему залу.