- Князь, князь вышел, – зашипели в
толпе. Все взоры собравшихся устремились на него. Кто еще был в
шапке, дружно скинули их вниз, наступило затишье. Только какой-то
мальчишка собрался было запустить в Князя огурцом, но тут же
получил по шее от стоявшего рядом огромного мужика, со словами, –
Ты что творишь? Это ж князь, а не обычный боярин тебе! Думать надо!
Невместно.
Наконец установилась полная
тишина…
- Люди добрые! – наконец заговорил
Князь, – В недоброе время мы с вами тут собрались. На востоке опять
зашевелились половецкие орды, угрожая нам неминуемой расправой за
победы наши прошлые. На западе вся Европа подымается против нас,
завидуя нашей вольной жизни и собираясь в рабство полонить всех нас
от мала до велика. На юге Хан поднимает голову и собирается дань с
нас требовать за мнимые обиды выдуманные. В непростое, тяжелое
время мы живем. И что я узнаю? В этот тяжелый, политически не
стабильный момент, когда я круглые сутки думаю о положении нашем
тяжком, мне докладывают, что и ты – народ мой любимый, выступил
против меня! Как нож в спину прозвучало для меня сие известие!
Видимо, не люб я вам больше, и настало время мне уйти – в
монастырь…
- Ах! – пораженно выдохнула толпа.
Откуда-то донесся плачь ребенка.
- Да на кого ж ты нас покидаешь,
голубь наш сизокрылый! – заголосила в толпе какая-то бабка. Антипка
тут же высунул нос из-за князя, пытаясь разглядеть, кто это из его
агентов отличился, чтоб не забыть отблагодарить потом.
- И не уговаривайте меня, друзья мои
разлюбезные. Все… Я устал, я ухожу… В монастырь.
- В женский? – раздался ехидный
голос из толпы
- В женс… - вздохнул было Князь, но
вовремя остановился. - Это кто это шутить со мной там вздумал?
Из толпы выдвинулся тот самый мужик,
который не дал поиздеваться мальцу над князем.
- Подожди, Княже, не горячись. Тут
разобраться надо. Ты действительно немало сделал и для княжества, и
для народа простого, за что тебе от нас поклон низки, – мужик низко
поклонился, прижав руку к сердцу. Князь засмущался, покраснел,
опустил глазки, и зашаркал туда-сюда туфлей. Туфля залезла в
какую-то коричневатую массу.
- Вот ведь… - еле сдержался Князь и
стал оттирать платочком грязь с туфли. Со стороны показалось, как
будто он отвесил народу земной поклон.
***
- Только, – продолжил мужик, – В
последнее время совсем невмоготу стало жить народу твоему, Княже.
Что ни неделя – то новый побор. Что удумали – за воздух даже уже
платить приходится! А зарплаты у людей маленькие, совсем в нищете
живут люди. На еду то не всегда хватает… Разобраться надобно
бы.