- Герман, простите, что отвлекаю вас от разговора, явно очень интересного, но явно по работе. А мы ведь приехали отдыхать…
Это Вика, снова идет в наступление и тащит Самойлова на танцпол.
Он чуть сдвигает брови, но возражать не торопится.
Играет медленная композиция. Меня приглашает Венедиктов. Пару раз наступает мне на ногу, аж слезы на глазах выступают. Но после еды полезно двигаться, говорю себе, и стойко терплю неуклюжесть кавалера.
Следующий танец медленный.
Венедиктов не отпускает. Закусываю губу, и сама в ответ наступаю ему на ногу. Иначе завтра ходить не смогу!
- Смена пар, - раздается над ухом низкий голос.
И я оказываюсь в объятиях большого босса.
- Почему такая недовольная, Снегурочка? – насмешливо спрашивает Самойлов. Он явно в прекрасном расположении духа, выглядит так, словно многомиллионный контракт заключил. Ну а я никак не могу справиться с шоком. Уж больно неожиданной вышла рокировка. И прямо заявляю об этом боссу:
- Я не привыкла танцевать без приглашения.
Наверное, прозвучало старомодно. Но что поделать, какая уж я есть…
- Можно пригласить вас на танец? – улыбается в ответ Герман, и поневоле попадаю под его обаяние.
- Да… можно.
- Вот и отлично.
- Если честно, - добавляю смущенно, - я думала вы без костюма меня не узнали.
- Обиделась? – прищуривается Самойлов.
- Нисколько. Вы босс… Холдинг огромный и вы не можете знать всех своих сотрудников.
- Мой отец с тобой бы не согласился, - вздыхает Герман.
Вообще-то я должна его называть даже мысленно по имени отчеству. Так лучше для субординации… А я вот не могу…
Между нами виснет длинная пауза. Только музыка, танец. У меня возникает ощущение, что мы одни в этом клубе.
Босс танцует куда лучше Венедиктова, этого не отнять, уверенно ведет в танце, постепенно прижимая меня все ближе. Щеки начинают стремительно набирать краску, сердце учащает ритм, и это явно не от движения.
Он меня смущает. Я так давно привыкла мечтать о нем, но отстраненно, это как влюбленность в актера или персонажа книги. А сейчас все по-настоящему… Так близко…
Мне уютно и в то же время тревожно в объятиях Германа. От него безумно приятно пахнет, ну конечно, наверняка туалетная вода дорогущая.
Мы молчим, и мне не хватает наших пикировок, лихорадочно раздумываю, чего бы сказать дерзкого. Когда спорим я забываю о своей симпатии, раздражаюсь, злюсь и так легче.