- Гляди-ка, ты еще и английский в школе успел выучить, недоносок
турецкий! - еще пуще разозлился командир огрызков роты.
- Я требую обращаться со мной, как это положено между
военнослужащими Великогерманской армии! - напыщенно, но твердо
заявил чалмоносный юнец.
- А поползать ползком ты не хочешь? Или помаршировать гусиным
шагом? Это мы мигом! - влился в ругань и наводчик, вылезший из люка
и крайне недовольный тем, что отлетевшие при попадании снаряда
кусочки брони оцарапали ему грязную морду.
Брань ширилась и разрасталась, теперь лаялись и сбежавшиеся от
других орудий артиллеристы, и подкатившие подчиненные Поппендика.
Из общего хора выделялся командный голос старшины, вносившего в
общий хай кулинарную нотку:
- Турнепсоголовые ходячие корнеплоды! Сушеные картофельные
мозги!
- Заткни свою беззубую, как чемодан, пасть!
- Придурок, хлюпик влагалищный!
Когда вскипевшие эмоции несколько остыли, лейтенант рявкнул:
"Молчать!"
Танкисты заткнулись первыми, артиллеристы - все, как один,
совсем еще зеленые юнцы, озадаченно переглянулись недоуменно.
Уставились на своего командира. Тот, красный, как вареная свекла,
тоже вякнул: "Отставить шум!"
Повисло тяжелое молчание. Поппендик воспользовался им и в полной
тишине отчетливо спросил:
- Так почему вы по нас стреляли? Отвечайте, унтер-офицер, какие
причины открытия огня на поражения по своей же технике?
- Мы приняли вас за русский авангард! - ответил Дрексель.
- Блестяще! - ответил лейтенант, подумав про себя: "А вот дать
бы тебе по морде, сопляк дурковатый!"
- Ваша камуфляжная окраска сливается с фоном, а до вас тут были
русские. Предполагать наличие своих на данный момент и в такой
ситуации было нелогично! - протрендел чалмоносец.
- Рапорт надо заканчивать, словами "герр лейтенант"! -
поучительно заявил старшина.
Артиллеристы опять зло забурчали.
- Я вам напрямую не подчинен, о вашем прибытии меня не
предупреждали, вы сами не оповестили нас никаким образом! - уперся
унтер-офицер.
- Он такой умный, что даже, ручаться могу, что даже срет мозгами
- отчетливо заявил гауптфельдфебель. Злость на противотанковых
придурков смешивалась в нем с тем, что как ни верти, а чертов
молокосос отчасти прав. И это бесило вдвойне.
- Сколько у вас орудий?
- Три.
- А тягачей?
- Два исправных.
Лейтенант задумался. Можно оставить этих дураков на этой
позиции. И черт с ними. Но можно взять их с собой, это усилит
группу, а недостаток личного состава уже сказывался - даже нести
нормально караульную службу в таких условиях сложно.