– Зато с этой прической очень удобно на отдыхе, – пожала плечами Настя. – Волосы не путаются, и укладывать их не нужно. Встала, умылась и пошла на пляж – и на голове всегда полный порядок. Кстати, мастер сказала, что вплетенный материал как раз защитит мои родные волосы от неблагоприятного воздействия жаркого климата.
– Ну-ну, – недоверчиво покачала головой мама. – Я надеюсь, ты не лишишься половины шевелюры, когда будешь всё это снимать. Кстати, девочки, а вы не голодны? Можем заехать перекусить.
– Нет, – дружно отказались подружки. – В самолете только и делали, что ели.
– Ну как хотите. Значит, сразу по домам. Маша, твоя мама сказала, что Светлана с детьми сейчас у вас гостит.
Маша глубоко вздохнула и отвернулась к окну, и Настя сочувственно посмотрела на подругу. Если Света с детьми у родителей, значит, снова её муж что-то учудил. В такие моменты она всегда с детьми на неделю-другую от него уезжает, а он потом с извинениями её забирает. Но делается это все по-тихому, без выноса сора из избы, потому широкой общественности о проблемах супругов ничего не известно. Напротив, со стороны это образцово-показательная семья. И ведь Камилин, отец Светы и Маши, закрывает на все глаза! Иначе лишится компаньона, а это ему крайне невыгодно, он слишком много вложил в этот союз.
Оксана Александровна об этом вряд ли знала: Маша делилась этой тайной с подругой по большому секрету, и Настя никому и никогда не расскажет. А потому мама поняла поведение Маши по-своему.
– У вас с сестрой не очень хорошие отношения? Или тебя напрягают дети? – спросила она.
– Эм… – замялась Маша, пытаясь придумать объяснение. – Нет, что вы! Мы со Светой очень дружны, и племянников я люблю. Просто перелет меня утомил, хотелось бы отдохнуть в тишине, привести себя в порядок – ну, сами понимаете.
– Да, конечно.
А Настя застыла, глядя в одну точку. Как ни хотелось об этом думать, но ей и самой, возможно, придется оказаться на месте Светы. Конечно, у её отца нет запасной дочери, как в случае Камилиных, поэтому он, возможно, не позволит Настиному будущему мужу её обижать. Но кто знает, кто знает… Для Игоря Михайловича Кирьянова его империя гораздо более любимое детище, чем единственная дочь.