Это насколько надо быть общительной,
чтобы пятеро из пятнадцати однокурсниц всерьёз считали себя моими
подругами?
— Ловлю на слове, — недовольно
согласилась я, мысленно прикидывая, что бы такого полезного
потребовать. И затратного, ведь, в отличие от меня, она не
перебивалась с одной опекунской подачки до другой.
— Да ладно тебе, Аурелия, — беспечно
отмахнулась Корса, но движение оказалось слишком нервным, чтобы я
могла это пропустить, — разве я тебя когда-нибудь обманывала?
— Нет, — скрестив руки на груди, — но
недоговариваешь ты мастерски.
— В этот раз я рассказала всё как
есть, — выпятив губу, призналась она. — И желание использовала от
безысходности! Весь факультет знает, что ты с первого курса
таскаешься по ночам в библиотеку и ни разу не попалась.
— Лесть не поможет, я всё равно
стрясу с тебя книгу.
— За то, что ты избавила меня от
второго выговора, я тебе ещё и не одну принесу! — в горячке
выпалила Корса, но, увидев мой взгляд, быстро исправилась: — Книгу
и пирожные!
— Идёт!
Несмотря на трёхчасовой сон, это утро
определённо становилось всё приятнее. Я-то думала, что придётся
доводить Корсу уговорами и угрозами, но всё оказалось гораздо
проще. И пусть с опозданием, но она тоже поняла, что переборщила. В
конце концов, играть меня и правда не заставляли, а уплата долга в
студенческих кругах поважнее несданных экзаменов будет, однако…
— Чтоб тебя шаргхи сожрали! — Корса
едва не топнула раздражённо ногой, но поймала мой довольный
взгляд.
Из десяти обещаний магия скрепляет
едва ли половину, но мне повезло — наш случай оказался удачным —
вспыхнувшая на мгновение вязь обязала её выполнить слово. Так что,
расшатанные встречей с ректором, нервы вполне окупились глупостью
Корсы — взвинченной, как и все, перед проверкой куратора.
— Пойду я, — потерев запястье,
скривилась она и выскочила за дверь, заставив меня тяжело
вздохнуть.
И что делать? Попробовать снова
уснуть? Или идти в столовую, надеясь, что голодные студенты ещё не
смели всё с подносов? Пара минут серьёзных раздумий закончились
громогласным урчанием в животе, и с протяжным стоном я поплелась в
ванную.
В столовой наблюдалась приятная
тишина, и стало вдвойне приятней, когда я увидела почти целое блюдо
пирожков. Свежих, не уступающих столичным, пирожков, и ноги сами
направились в ту сторону, правда, затормозили за два шага до
подноса — остались только сладкие. Мои любимые мясные разобрали,
причём гарантированно боевики, но жалобно заурчавший живот заставил
набрать полную тарелку этой гадости.