Я всё же надорвался во время схватки с некромантом, и теперь
выпущенный мной пожар сжирает меня изнутри. Похоже, я все-таки
допрыгался, и остаток игры мне предстоит провести максимум в роли
генератора идей и ограничиться лишь общим руководством. Чёрт, как
неохота превращаться в статиста. И как не вовремя, орки и эльфы
открыто объявили войну всем свободным народам, моя помощь была бы
незаменимой.
Неожиданно прохладный поток исцеления, исходящий от Наташи,
резко усилился и превратился если не в реку, то в небольшой ручеёк.
Вместо отдельных заклинаний, которые девушка накладывала с большой
частотой, в меня ударил непрерывный поток исцеления. Шкала жизни,
балансирующая на самой грани, медленно поползла вверх. Невероятно,
раньше такого заклинания у Наташи точно не было. Я услышал крик
боли жены, но поток жизни не прекратился. Наташа кричала, но
продолжала упрямо тащить мою шкалу жизни вверх. Неожиданно густой
мрак, в котором я пребывал, рассеялся, и я увидел свет. Сначала он
был еле заметным, но с каждой секундой становился всё более ярким,
а когда шкала жизни из красной зоны перешла в жёлтую, стал
невыносим и начал слепить.
Я вновь почувствовал свои глаза и с опаской приоткрыл их.
Увиденная картина чуть было вновь не отправила меня в
бессознательное состояние. Виата, с ангельскими крыльями за спиной,
была окутана белым сиянием, которое сплошным потоком исходило от
неё и двигалось по направлению ко мне. Я моргнул, не в силах
поверить в происходящее, и картинка немного изменилась. Крылья
принадлежали не Виате, а странной белоснежной птице, которая
зависла в воздухе позади девушки.
— Внимание, уникальный дебафф обожжённая душа ослаблен. Эффекты:
-500 единиц жизни каждую минуту, все заклинания выше третьего ранга
заблокированы на 30 дней.
Свечение, окутывающее Наташу, исчезло, и девушка, тяжело дыша,
без сил рухнула на колени. На пыльном лице виднелись дорожки слёз,
она закрыла его руками и разрыдалась в голос. Похоже, она
израсходовала все свои силы и подумала, что теперь, без её
поддержки, я точно умру. Я с кряхтением умудрился приподнять тело и
сесть, опираясь на руки. Ноги, пробитые копьями смерти, горели
огнём, а в доспехах, сделанных из непробиваемой эльфийской стали, я
обнаружил две оплавленные дыры. Эх, сломал такую хорошую вещь,
успел подумать я, а потом утонул в объятьях Наташи. Девушка
увидела, что я пришёл в себя, и с визгом бросилась мне на шею.
Раненое плечо не разделило прилива нежности Виаты и болезненно
заныло, а я не смог сдержать стон. Наташа ойкнула мне в ухо и
немного ослабила хватку, но полностью отпустить меня отказалась
наотрез. В таком клубке мы просидели минуты две, но информационный
голод взял верх над чувствами, и я выпалил сразу все вопросы,
которые меня беспокоят.