– Ты же знаешь, для чего это девчонка была создана –
говорила она – её жизнь и душа, ее магия подчинена Тёмному Царству,
для службы ему она и была создана. При этих словах Гладин зарычав,
бросился на прутья решётки, вытягивая свои руки, пытаясь схватить
мать за горло. Но кандалы не позволили ему сделать это. Рывок
отбросил его назад, больно ударив о каменный пол.
– Уходи! – прокричал он – я не хочу, тебя больше
никогда видеть и верни мне зрение. Королева развернулась и ушла,
сердито скрипнув зубами, однако зрение вернула.
Принцу Гор это принесло мало радости, но всё же со
зрением было лучше, чем в полной темноте. Гладин более двух недель
провел в камере, пока однажды утром не пришёл Хезел и не снял с
него оковы и не отвёл в покои. Все это время Альва находилась у
решетки камеры, преданно ожидая Гладина, практически не отходя от
него. Почти две недели Гладин ничего не ел и не пил, из того, что
приносили в камеру. Хезел с Бааваном тайком от королевы, навещали
его вампала, приносили хлеб и сыр, с темным элем. Принц отказался
от пищи, подозревая, что ему туда добавляли какие–то успокаивающие
травы. Альва иногда ненадолго утлучалась, поохотиться. Один раз
даже приволокла для принца маленького кролика, но тот, почему–то,
отказался его есть. Альве пришлось зарыть его носом в углу
коридора, пока стража не унюхала и не выкинула тушку. Сама Альва
даже не притронулась, к добыче, что принесла
хозяину.
Войдя в комнату, Гладин плюхнулся на кровать, как
был в грязной тунике, что превратилась почти в лохмотья, после его
вспышки в Тронном зале. Взгляд застыл на узорчатом потолоке
балдахина. Хезел немного потоптался, почесал за ухом Альву и вышел,
замок на двери защелкнулся. Острым слухом Гладин услышал, что у его
покоев поставили двух стражников, как будто это могло его
остановить. Заложив руки за голову, он лежал и смотрел, разглядывая
складки сиреневого бархата, висящего на деревянных балках над
кроватью. Жить в этом замке, повиноваться матери, он больше не
хотел. Как она поступила с его любовью и чувствами, вызывало в нём
такой гнев, что магия начинала бурлить и выплёскивается наружу.
Гладин боялся, что может убить свою мать. Пытаясь успокоиться, он
хотел узнать, где сейчас Дениза, всё ли с ней в порядке. Забираясь
поглубже себе в голову, он начал искать, перебирать обрывки своих
видений. Когда–то, в начале, он учил любимую ставить заслон на свои
мысли, чтобы не допустить чужого проникновения и сам, убеждая себя
в благих намерениях, зоставил в ней, крошечный осколок магического
заклинания, указывающий путь, чтобы найти ее. Гладин пытался
отыскать в хаосе различных мыслей, тоненькую нить Денизы, чтобы
узнать, где она и что с ней. Пыхтя и раздражаясь он пробирался
сквозь дебри в своей голове. Вот, что–то показалось и он ухватился
за какие–то обрывки видений. Пар, горячий пар, источник, мокрая
морда Мастиса. Гладин смотрел на все глазами девушки и видел
небольшое озеро с бурлящей водой, плавающий в нём, довольный вампал
и руки Денизы, смывающие с него грязь. Дальше появился замок,
развешанные везде гирлянды из цветов, Гладин даже почувствовал их
запах, лаванда. Люди, много людей, фейцы, все что–то ходили,
бегали. Королевство Равнин, вспыхнуло в мыслях принца. Он удивился,
куда это девушка направилась. Перебирая возможные варианты, принц
не мог представить, чтобы не она отправилась туда. Скорее он
предполагал, что она вернётся в свою хижину, к Анзуду. Но
равнины.... Что–то тут было не так. Дальше у него в ушах засвистел
ветер, печаль, слёзы, скачка, мелькнули деревья. Мысли Мастиса
пробивались сквозь скачку, умоляя становится. Дениза куда–то
мчалась на лошади, не от погони, нет, просто неслась не разбирая
дороги и плакала. Видения оборвались, Гладин щупал и искал, но пока
ничего больше не было, молчание было ему ответом.