— Вы это видели? — подал голос где-то
справа Альф. — Они на наркотиках, я вам точно говорю! Это
нечестно!
— А как бы они тогда со всеми
сражаться могли бы, а? — спросил у него кто-то. — Не гони пургу, им
можно, им и так столько морд за сегодня бить придётся… Я бы точно
устал уже на втором.
— Да ты бы и на первом сдох, жиробас,
— заржал кто-то незнакомый мне, а следом послышался хлёсткий удар.
Видимо «жиробас» не выдержал и кому-то отвесил подзатыльник или
пощёчину. — Ах, ты ж урод!
А дальше в той какофонии звуков я
ничего не смог разобрать. Они начали орать друг на друга, кто-то им
поддакивать, кто-то подсвистывать, в общем, как стая собак, которые
не могут поделить один кусок мяса. Пускай грызутся, сами себе
дорогу в Академию перекрывают.
— Тоже неинтересно, что там у них
происходит? — подошёл ко мне тот самый парниша, который был ранен и
которого я дотянул до финиша. — Меня, кстати, Макс зовут, забыл
представиться. Но, как мне раньше сказали, имена скоро для нас
ничего не будут значить. А ещё… Огромное спасибо!
— Для меня будут имена значить и
после, — пожал я плечами и даже поднялся, чтобы пожать руку
простолюдину. — Тиберий Грейвойд. Аристократ, как можно понять.
— Да про тебя уже тут все знают, —
усмехнулся Макс, почесав затылок. — Даже удивительно, что ты с нами
тут общаешься, обычно аристократы носом вертят от
простолюдинов.
— Ты из города? — вздохнул я,
плюхаясь обратно на диван. — Просто речь у тебя четкая, внятная… И
слышно, что ты кто-то из наших, наша речь, наш говор.
— Да, — улыбнулся тот, — я городской,
из столицы вашего клана. Все слышали про вас и про вашу планету,
то, что на ней процветание, невзирая на её аграрный характер и
минимум городов. У вас была утопия. И всё это ваша заслуга и вашего
отца.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Неожидал
тут увидеть кого-то из своих краев. Особенно Средча по
происхождению… Не ошибся же, помесей в твоей линии не было?
— Нет, где-то пять поколений только
Средчи в роду, — уселся он возле меня, не спрашивая на то
разрешения… Я сначала хотел ему высказать за это, но потом
вспомнил, что мы на равных условиях, так что просто ещё раз тяжело
вздохнул.
— Вот и славно, буду тебя считать
своим далёким родственником, — улыбнулся я сам себе, ведь, по сути,
этот вот до недавних пор незнакомец был ко мне в разы добродушнее,
чем вся моя родня, кроме отца, конечно.