– Ну, пока…
– А завтра? – глупо спросил Волохов.
– У меня универ. А ты, как хочешь!
– Давай вечером встретимся. В кино сходим.
– Думаешь, есть смысл?
– Конечно. Моё предложение в силе.
– Ладно, – улыбнулась с иронией. – Встретишь меня после занятий?
– Во сколько?
– В семь, после третьей пары во вторую смену… Не сможешь, не парься. Жду ровно пять минут, ни секундой больше!
– Приду обязательно!
Опоздать немыслимо – считай, всё закончится, не успев начаться.
Ровно в семь Андрей неловко топтался у входа в университет с букетом белых роз.
Она вышла вместе с Софкой и обоими парнями. Девушки простились, церемонно приложившись щёчкой к щёчке. Блондин последовал за Оксаной, схватил за руку почти перед носом Волохова.
– Ну что, детка, может, в кафешку рванём? Угощаю! – с видом ходячего великодушия осведомился несносный пижон.
– Вообще-то, меня ждут! – Она улыбнулась Андрею. – Привет!
– Привет! – проговорил парень, сознавая ответственность момента.
От того, как он сейчас себя покажет, зависят их дальнейшие отношения.
– Фи, Ксюха, тебе изменил эстетический вкус, – скривил физиономию блондин. – Это что?
– Вообще-то, белые розы! – ответствовал Волохов, протягивая букет.
Девушка засмеялась, запрокинув голову – она оценила находчивость кавалера.
– Я про тебя, чмо!
– Верно, я – Человек Могучего Обаяния! – он согнул руку бубликом. – Идемте, мисс, машина подана!
Не иначе, лукавый дернул его приехать на свидание на своей мощной «Скании». А вообще-то, он едва успел и прикатил прямо с рейса, благо, короткого – мотался в соседний областной центр за крупной партией молочных продуктов для сети супермаркетов.
Оксанка, кивнув изящной головкой, ухватила его под руку.
– Идем! Пока, рыбак!
Увидев фуру, она рассмеялась:
– Вот так ласточка! Очаровательно! Как я сюда влезу? – она опустила глаза вниз, на свою короткую юбочку.
– Я помогу!
Подняв Оксанку за талию, он легко поставил ее на ступень и продолжал поддерживать до тех пор, пока она не оказалась в кабине.
Со своего места Андрей увидел блондина и отметил выражение его лица – студент смотрел с выражением оскорбленного достоинства. Насколько он знал таких людей, хлюст с серьгой обижен, словно ребенок, у которого отобрали игрушку. Надолго затаит злобу, но Волохов не боялся: уж такого-то он зашибёт одной левой.
– Почему ты назвала его рыбаком?