И – тишина. Сима Жук в стазисе – каменюка бессознательная в обертке бархатно нежного кресла. Ни мыслей, ни тревог, ни боли. Некоторые премудрые граждане Земли назвали бы состояние продвинутой медитацией. Но это всего лишь стазис, созданный без моего в том участия. Покой. Полный покой.
– Проверка на дезориентацию, – загрохотало повсеместно. – Число ваших рук?
– Нафиг!
– Речевая функция восстановлена. Число ваших рук?
– Семь и все очумелые!
– Факт дезориентации установлен, начата коррекция первого уровня. Глубокое вмешательство по согласованию с габ-службой, отсчет…
– Две, жестянка тупая. Две руки, Сима шутит.
– Стоп по коррекции. Учтен фактор атипичности.
– Спасибо, – сказала я кораблю, хотя он простоват, благодарность не сечет.
– Без проблем, детка, – проревели в ответ. Пришлось спешно проморгаться и сфокусировать непослушные глаза на объемном собеседнике. Мурвр, однако. Страшнее Рыга на вид: оказывается, такое возможно. Улыбается яростно, аж заранее больно глядеть. – Посадка по финалу обратного отсчета. Двадцать тактов в запасе, взбодрись.
Я постаралась исполнить указание, даже сквозь дичайшую тошноту. Провела самодиагностику и разрешила костюму вкатить мне рекомендованные стимуляторы. Слух окреп, зрение наконец сделалось цветным. Соплеменник Рыга как раз успел басовитой скороговоркой сообщить, что у люка меня ждет габарит и он отвезет к Саиду. Прямо добавил, я почти опоздала… Да что тут творится?
Люк я едва не проломила. Габарита, будь у него шея, я бы задушила. Но жертв не приключилось, у землян слабые руки. Дрожащие малость. Я это поняла, когда добралась до места и рефлекторно поправила ворот, нетвердо стоя на твердом полу и пробуя перевести дух. Меня идентифицировали, дезинфицировали, приревновали и вдрызг испрезирали – ну, это авансом, наверное. Если бы близ палаты Саида не ошивалась хоть одна медичка с параметрами королевы красоты, я бы пошла искать другую дверь.
– Посещение разрешено, – нехотя подтвердила губастая кукла.
Я рванула дверь и вломилась, чуть не рухнув на пороге.
Саид в кресле, неподвижный и белый, как мраморная статуя. На меня ноль внимания. Выглядит в целом здоровым… На голове капюшон шевелится – это наш с ним морф. Мордочку соорудил плоскую, вроде узора на капюшоне – и кисло, совсем как Гюль, улыбается мне…