Домой вернулся муж Варвары – Александр Морковин со свидетельством о смерти их сына Артура. Варвара молча взяла официальный документ, положила его в чемодан, где хранились семейные архивы: фотографии, письма и другие реликвии, в том числе и единственный портрет мамы Варвары – Антонины. Никаких похорон, никаких траурных церемоний. Варвара твердо сказала всем своим друзьям и родным:
– Артура ни в коем случае не поминайте как умершего. Он жив! И в церкви свечи ставьте только за его здоровье. Он вернется.
Работать Варвара не могла, она ушла в себя. Жизнь ее перевернулась. Вскоре Варя с мужем и старшим сыном Андреем покинули Курилы и уехали в Горный Алтай. Потрясение было настолько велико, что Варваре казалось, что рассудок ее покидает. Она боялась того, что ее действия неадекватны, и постоянно просила мужа и старшего своего Андрюшу контролировать ее поведение. Страх, что она будет психически больна и не дождется своего Артура, был настолько велик, что она потеряла покой и сон. Везде искала знаки, упала ли звездочка, или Луна осветила вдруг ее комнату, или птичка своим крылышком постучала к ней в окно и тут же улетела… Ей казалось, что это сынок посылает ей сигналы, что он жив, просит ее не плакать и ждать.
Вместе с мужем они часто молча сидели обнявшись в комнате, сна не было. Они готовы были все отдать, в том числе и жизни, чтобы как-то помочь сыну. Варвара как зеницу ока берегла последнюю видеозапись, сделанную сыном, где крупным планом была заснята его ладонь. Бедная мать теперь пыталась рассмотреть рисунки линий на ладони сына, чтобы увидеть, есть ли там знаки ранней смерти. А поскольку наука хиромантия – сложная и серьезная, и ее с наскока не одолеть, Варвара начала искать литературу по этой науке. Углубилась в нее серьезно, начала самостоятельно изучать. Изучила досконально каждую линию на руке сына и пришла к выводу, что знаков ранней смерти нет, есть жизнь долгая, хотя и неспокойная. На своей ладони нашла знаки больших переживаний, но были и четкие знаки защиты Бога. Господь дал ей защиту и не позволил умереть в этом периоде, когда произошла беда с сыном. Это было первое подтверждение ее веры в то, что ее мальчик, ненаглядный, любимый и самый родной, жив! Она чувствовала биение его сердца рядом. Это давало ей силы.