Бакинцами были не только азербайджанцы, под этот термин подходили многие народы, в основном горские евреи, армяне, русские, немало знал я и лезгин. Основным языком для бакинцев был русский, несмотря на то, что родной – азербайджанский. Все народы, проживающие в Баку, говорили именно на русском, а когда дело доходило до смешивания, можно было заметить тот самый бакинский акцент, который красил говор коренного жителя. Я уселся за столик, и спустя минуту ко мне подошла официантка в белом фартуке, повязанном поверх платья.
«Вам как всегда?» – спросила она. «Да, будьте добры, с пахлавой».
Получив заказ, девушка удалилась, и еще через пару минут на моем столе стоял полный чайник и тот самый особенный стакан, из которого пьют бакинцы: армуд. Без него сложно представить, как горожане пили бы чай. По форме стакан напоминает грушу, и поэтому его назвали именно так, ведь армуд в переводе с азербайджанского – груша. Обычно к чаю подают варенье из кизила, черешни, грецкого ореха, айвы, и, конечно, обязательно с пахлавой. Пахлава занимает особое место в моей жизни. Это неповторимый вкус детства, который нельзя забыть. Не любить этот чай просто невозможно, а секрет его аромата очень прост: цейлонский черный чай плюс травы чабреца, мяты и душицы.
Я взял чайник и аккуратно налил себе чай, затем поднес горячий стакан к губам и осторожно сделал первый глоток. Откусил ту самую пахлаву, и на мгновение вздрогнул, будто меня перебросило на четырнадцать лет назад, когда я еще был ребенком. С детства я очень любил сладкое, особенно различные конфеты. Помню, что около моего дома находился кондитерский магазин, на витринах которого всегда было очень много всяких вкусностей, но, если мне и покупали сладкое, этого всегда было мало. Мама с детства твердила, что от сладкого портятся зубы, но я не сдерживался. Каждый раз обещая, что не буду этого делать, я, словно голодный волк, забегал в этот магазин и с радостью скупал все самое вкусное.
Допив чай, я расплатился с официанткой и спокойным шагом двинулся в сторону дома. Ужасно клонило в сон, а мысли о том, что завтра нужно на учебу, сильно утомляли.
Раннее утро. Между сном и явью пытаюсь осознать, где я и что со мной. Ровно двадцать секунд назад мог объяснить, о чем был мой сон, но теплая подушка полностью поглощала мысли, было уже все равно. Все, что мне сейчас было нужно, это теплая постель. Я, словно капризный ребенок, прижавшись с утра к подушке и не желая идти в школу, нахожу глупые отмазки, лишь бы еще чуток поспать. Каждое раннее утро для меня начинается с особых причуд, особенно если в постели помимо меня находится еще какая-нибудь особа. Но, к моему удивлению, я не слышал никаких посторонних звуков. Тепло постепенно уходило, и я начал понимать, что пора вставать. Резко подскочив с кровати, огляделся: вокруг ни души, ни звука, совсем один.