пары часов, тогда как
Лену футболили больше недели.
Я удивлённо улыбнулась и помахала ей.
Вот уж никогда бы не подумала, что она ещё девственница. Из гадкого
большеротого утёнка Карина выросла невероятной красоткой, и её
всегда окружали ухажёры. В том числе и очень обеспеченные. Она
легко принимала подарки, даже дорогие, и вполне могла сходить за
вечер на пару свиданий с разными поклонниками. Кузина искренне
считала, что она никому ничем не обязана, и получала знаки внимания
ото всех свободных мужчин. Держалась при этом с отстранённостью, не
стеснялась говорить, что её расположения должны добиваться. И это
работало!
Наташа мою кузину знала плохо, и я тихонько шепнула ей на ухо,
что Карина тоже здесь. Вот мама
удивится!
Итак, нас восемь. Хотя кто его знает,
я вон Наташку за собой притащила, а она в портал не пойдёт, так что
выводы делать рано. Может, тут ещё кто-то из провожающих
затесался.
Пока мы ждали, в офис зашли новые
люди. Дородный грязноватый мужик с испитым лицом грубо втащил за
руку юную девушку. Она морщилась, но не протестовала. Одеты они
были очень бедно. Меня чуть не вывернуло от отвращения, когда он
пихнул свою спутницу в нашу сторону, а сам начал заискивающе
расшаркиваться с магами.
Надо сказать, что обрюзгший мужик
восторга у них не вызвал. На лицах читалось презрение. Всего я
насчитала шестнадцать рослых брюнетов, в которых улавливалась
какая-то общность. Большинство носило мундиры,
остальные были одеты в мантии. Ониотличались от обычных мужчин нашего мира ростом и
выправкой.
Новоприбывшая испуганно сжалась и чуть
не налетела на Карину, которая, естественно, тут же одарила
несчастную оценивающим взглядом. Девушка покраснела и, судя по
всему, собралась разреветься, но я сделала быстрый шаг, взяла её за
руку и потянула к себе.
— Привет, я Алина, а это — Наташа. Но
Наташа в портал не пойдёт, она тут со мной за компанию. Тебя как
зовут?
— Маша, — сдавленно ответила
девушка.
Теперь я могла хорошенько её
рассмотреть. Симпатичная, русоволосая, голубоглазая — она выглядела
запуганной и пришибленной.
— У меня племяшка Маша. И вторая —
Мариша. Буду скучать по ним просто неимоверно, но это ради них и
затевалось. Видишь ли, они тяжело болели, и их вылечили, — я не
смогла скрыть рвущегося наружу восторга.
Маша нервно улыбнулась в
ответ.