И тут меня осенило. Я вспомнил
вчерашнюю встречу с удивительной девушкой. По-моему ее звали Елена
или Элен. Она что-то говорила про свою фирму, которую собирается
открыть. Бред какой-то. Как тогда Витёк успел бабла срубить?
Какие-то непонятные заморочки.
- Тормозни у остановки, - попросил я
водителя, отдал деньги и, поддерживая кобуру в кармане пиджака,
вышел из маршрутки. Окраина города, отсюда видать уже
железнодорожные пути, а за ними сады. В ларьке купил жвачку и,
насвистывая в духе "какой хороший день, какой хороший я", пошёл по
улице, одновременно присматриваясь к номерам. Дом номер 80, номер
82, наряд ДПС в машине - кого они здесь только ждут? - номер 84,
газетный ларёк, бабушки с семечками на ящике и самогоном под
ящиком, дом номер, номер, гаражи по левой стороне улицы. Ну и
глушь. Наконец появился 94, а там дальше и улица заканчивалась,
переходя в объездную дорогу. Я остановился и начал учащённо жевать
жвачку, пытаясь сосредоточиться. Дело в том, что дома с номером 93
не имелось. Рядом не было ни души, где-то вдалеке кто-то
разговаривал, но я ничего не мог понять. Мистика. Тут появилась
старушка в грязной поддергайке. Вот и объект для расспросов.
- Здравствуйте, а не подскажете, где
здесь 93-й дом? - обратился я с легкой улыбкой.
- Ты что, сынок, такого тут давно
уже нет, - прошамкала бабуля беззубой челюстью.
- А где же он?
- Так уж лет пять назад погорел он,
хозяева бросили, а потом разобрали его местные и кирпичи
продали.
Такая судьба ожидала многие дома,
особенно на окраинах.
- Бабуль, а это место не
заколдованное? – спросил я с серьезной миной.
- Как есть, сынок, заколдованное. А
ты почём знаешь?
- А я экстрасекс. Всё вижу, всё чую,
кажется мне, что дело здесь нечистое.
- Как есть нечистое, дом-то говорят
иногда появляется. Вон Колька-алкаш из 75-го дома, об него надысь
стукнулся головой.
- И где этот Колька? - спросил я,
поглаживая подбородок и восхищаясь сам собой.
- Да вон он, во дворе в беседке с
мужиками самогонку хлещет.
- Спасибо, бабуль, возьми, - я
протянул ей сотню.
- И тебе спасибо, милок, - старушка
подхватила купюру, ловко сложила её и спрятала куда-то в недра
своей поддергайки. Я же пошел во двор. Там в тени деревьев стояла
деревянная беседка, в которой сидело трое сильно подпитых мужиков.
Недельная небритость, круги под глазами и заплетающийся язык, все
внешние признаки хронического алкоголизма. Мужики были грязные, в
усыпанных мелким сором трикешниках и майках а-ля "служил на море
я". На столике стояла бутылка с мутноватой жидкостью. Небось
самогон местного разлива. Сидит такая баба Клава в своей каморке,
пенсия у неё маленькая, но завалялся аппарат, который даже в
советские времена не изъяли, гонит потихоньку из всякого мусора,
похожего на сахар, и продаёт.