Для эльфов, живущих полторы тысячи лет, честно говоря, смерть была даже в некотором роде избавлением.
Стыдно сказать, от скуки.
Но мне еще было далеко до такого почтенного возраста, да и скучать я не умел.
Ведь любимый меч всегда со мной. Я пошарил рукой по постели. Однако рядом его не было. Моя прелесть?!
Я лихорадочно пошарил еще раз, и тут наконец до меня дошло, что я тут. А он - дома. Уфф…
При этой мысли я и открыл глаза.
Открыл, и увидел ее. Девушку, которая нависла надо мной, упорно вглядываясь в мое лицо.
Увидев, что я открыл глаза, она облегченно вздохнула и убрала руки с моей груди.
Основатели! Как она была прекрасна…
Я сразу понял, что это она. Только она. Кто же еще? Кто другой мог вывести высокородного эльфа из куколки?
Только тот, в ком течет та же кровь.
Впрочем, чего еще ожидать от внучки Владетельного?
Правда, отцом-то ее был мой сбежавший от бремени власти Линолиэль.
И вот тут могли быть сюрпризы.
Ее глаза, сияющие как два драгоценных изумруда чистейшей пробы, вонзились прямо в мое сердце.
И такая радость затопила все мое существо, что первое, что я мог сказать, было:
– Сиятельная… Наконец-то я вас нашел.
Зря я это сказал.
Потому что девушка вдруг прямо на глазах моих стала терять сознание. Я едва смог ее подхватить, уложив на постель, с которой тотчас же вскочил.
Стоило мне только ее коснуться, как будто молния пронзила область сердца.
– Ну нет, Клариэль! – чуть не закричал я вслух. – Ты это мне брось!
Основатели, я ведь сразу понял, что это за молния и что это за чувство. Да, я влюбчив, как все эльфы.
Но эмоцию такой глубины и интенсивности я почувствовал впервые.
Впервые за все свои пятьсот пятьдесят.
Это чувство было сродни тому, что я испытывал к своему мечу. Но только сродни. Потому что, как ни стыдно сейчас самому себе признаться, но те слова, что я в порыве страсти шептал многим своим пассиям, были только словами.
Словами, которые эти чувства и заменяли. Грешен, признаюсь.
Но что самое интересное, понял я это только сейчас. Только сейчас, когда успел подхватить и осторожно укладывал эту девушку. Она совершенно не походила на полукровку, которой, по сути, являлась.
Ее кожа была так нежна и мягка. И сияла. Сияла как только может сиять жемчуг.
На Талии жемчуга давно не осталось. Разве что в сокровищнице Владетельного.