Тем временем Ассиль и Суинни помогли Равенель забраться на спину
спокойного мерина, где она в своем длиннополом узком платье
неустойчиво примостилась бочком, вызвав у меня опасения за
благополучный исход поездки. А затем и сами привычно-ловко оседлали
выбранных для себя коней, хоть и без эффектных выкрутасов.
С места взяли резво, следовало поторапливаться, чтобы успеть
помочь барду приготовить все к приходу остальных гостей. Первое
время я озабоченно косилась в сторону даны, но потом поняла –
переживаю зря. Справлялась она отлично, с истинно жонглерской
ловкостью балансируя в своем неустойчивом равновесии, хотя особого
удовольствия от езды не получала. Не удивительно, при такой-то
посадке.
Минут через пятнадцать мы оказались на месте, и я едва сдержала
вздох разочарования. Еще бы, только-только вошла во вкус,
приспособилась к новой лошади и непривычному седлу, а тут нате вам,
приехали. Ладно, не будем торопиться жить, как советовал сьеррин.
Наверстаем еще, времени впереди много.
К моему несказанному удивлению дом у барда оказался побольше,
чем у Вессаэля и значительно роскошнее. Обстановка вовсе не была
такой спартански-лаконичной как у него, а напротив, изобиловала
всяческими декоративными штучками, впрочем, не переступая через ту
грань, за которой начинается кич. Вкус у Суинни все же был
неоспоримый. Но обилие тяжелых тканей, скульптур и музыкальных
инструментов, пристроенных везде, где только можно, решительно
поражало. А наведение марафета на все это богатство заняло у нас
уйму времени. Одно только «вытряхивание» драпировок чего стоило.
Если бы не магия, для содержания этого «музея изящных искусств» в
порядке понадобилась бы армия слуг. Впрочем, мы справились. Успели
даже организовать вполне достойный такой обстановки ужин – это уже
целиком заслуга Равенель.
А потом пошли гости. И пошли, и пошли, и пошли… «Маленькая
домашняя вечеринка», как выяснилось, была рассчитана персон на
пятьдесят, не меньше. Интересно, какова ж тогда большая? И как-то
вдруг понятно стало, для чего барду такой огромный дом со всей этой
роскошью внутри. Большинство приглашенных ей вполне соответствовали
– самый цвет местной богемы. Махровый. В глазах рябило от
изысканных вышивок, изумительной работы украшений и вычурного
оружия.
Поначалу я растерялась, неожиданно оказавшись в центре внимания
столь блестящего во всех смыслах общества, но потом поняла –
надолго моя персона никого здесь заинтересовать неспособна. А
потому успокоилась и даже стала получать удовольствие от всей этой
суеты, столь нетипичной для данов. Солнечные, похоже, действительно
были здесь оригиналами. Или это Суинни собрал у себя совсем уж
раритеты?