Неожиданно мой взгляд упал на цветок, выросший среди корней
гигантского дерева, о породе которого можно было лишь подозревать.
Фиалка! Веселенькие желтые глазочки и темные лиловые лепестки.
Словно звездочки, горящие на фоне вечернего неба. Самая настоящая
фиалка, которая у нас когда-то стояла чуть ли не на каждом окне! По
крайней мере, в нашем доме стояла… Это было как привет оттуда,
удивительно тепло и трогательно.
– Лавириэль – опавшие звезды, – тихо произнесла лесная, словно
боясь спугнуть мое не совсем понятное ей настроение. – У нас с ним
одно имя на двоих.
Почти не думая я протянула руку, чтобы сорвать цветок, но была
остановлена:
– Зачем?
– Н-ну… Хочу сделать букет.
– Букет? – переспросили с тем же недоумением, а я поняла, что
сказала это по-русски.
В данаари подобного слова не было вообще. И, похоже, искусства
икебаны они тут не знали, а цветов не рвали совсем. Но желание
принести это чудо домой было настолько сильным, что я нашла выход –
раз не букет, значит, будет горшок. С трудом объяснив лесной, что и
зачем мне нужно, я уговорила ее помочь. Вместе с комом земли цветок
переселили в скрученную из листа корзину, обложили мхом и
зачаровали на сохранение. В таком виде я и доставила его домой,
озадачив этим свидетелей торжественного внесения. Ну и пусть, а мне
хочется. И никакого криминала в моем капризе не было.
Не оставляла меня своим вниманием и Равенель. От скуки, видимо,
потому что настоящей симпатии между нами так и не возникло. Ведь
Ассиль практически перестал жить у деда, появляясь там лишь по
делу, вот она и маялась, бедняжка.
Пару раз мы с ней ходили купаться на… э-э… общественные пляжи,
где даны резвились во все еще теплой воде, гоняясь друг за другом в
облаке феерически радужных брызг.
Для начала я поразила их воображение пройдя пару сотен метров
баттерфляем – подобного здесь точно никогда не видели. И чуть не
довела их до состояния легкой истерики. С одной стороны, им было
ужасно смешно, с другой – смеяться-то крайне неприлично. Вот они и
мучились. Но повторить фокус так никто и не решился, оставив поле
боя безоговорочно за мной.
В общем, все было весело и занятно, пока рядом не нарисовался
Кэрлинн. Вот ведь упрямая скотина! Так, похоже, и не расстался с
идеей поставить меня на место. И могу себе представить то место и
где он меня видел! Впрочем, сразу затевать очередную склоку не
стал, а просто пристроился рядом, недвусмысленно разглядывая мою
обнаженную, как и у всех, задницу.