— Вот семеро смелых! — провозгласил вождь. — Запомни их, друг
мой. Наверное их потом накажут. Но такие, как они, проложили твоему
народу дорогу к звездам!
Тунгуса так разобрало, что он даже руку положил мне на плечо, а
другую эпически простер Чернецкому вослед.
Я ничего не понимал, кроме того, что вождь, в отличие от меня,
все понимает.
Честно говоря, я не мог в тот момент нормально исполнять
служебные обязанности, поскольку боролся с приступом паники.
Вождь пришел по вопросу, как я уже говорил, внутренней политики:
он настоятельно советовал мне сделать ребенка его младшей дочери,
прекрасной Унга́ли. Тунгус знал, я буду против; а я вдруг подумал,
что очень даже «за» — помирать, так с музыкой.
Тут мне и стало дурно, впервые по-настоящему дурно за эти
безумные полгода, когда на глазах развалилось все, и прахом шли
былые достижения, и смерть дышала в затылок каждый божий день... Мы
метались в поисках выхода, делали глупости, нарушали правила,
теряли товарищей, это было естественно, и тогда я не чувствовал
страха. Теперь — когда ясно, что полетела к черту моя
профессиональная этика, — испугался. Значит, край настал. То ли
сдают нервишки, то ли я чую, как близко погибель, и мечтаю хоть под
конец побыть нормальным человеком, которому можно просто влюбиться
и не обманывать себя, будто он ходит во дворец вождя исключительно
по долгу службы.
Помнится, когда меня тут заподозрили в жестоком убийстве с
особым цинизмом, я не испугался вовсе, было просто грустно и
немного даже смешно. А сейчас накатило — хоть плачь.
А великий вождь Унгусман, папуас этакий, не боится ничего, он
считает, что у нас временные трудности, и русские с ними совладают.
Если не будут мешать своим героям, то совладают прямо сегодня.
Мы уже сами в себе разуверились, а инопланетянин — верит в
нас.
Спасибо ему, конечно.
Тяжелая рука вождя лежала на моем плече, и профессионал во мне
требовал анализировать это, а человек просто впитывал доброе тепло
и пытался думать о хорошем.
А семеро смелых, растуды их туды, полезли в конвертоплан.
пятью месяцами раньше, 11 февраля того же года,
зона высадки экспедиции МВО РФ
Полковник Газин дождался, пока снаружи осядет пыль, и сошел по
аппарели так величественно, что впору было нести за ним красное с
золотом. Русское боевое знамя например.