— Пятнадцать.
— Это у вас тринадцать лет разницы? — у меня глаза на лоб
полезли.
— Двенадцать, — поправила Таша. — Просто я рождена в январе, а
она — декабрьская.
— Вау. А мама? Ну, раз вы с папой ничего не можете ей
противопоставить, мама-то должна. Моя — та ещё штучка: мне скоро
тридцать, а я её боюсь!
На губах Таши появилась странненькая — я бы даже сказала
заговорщицкая — улыбка.
— Она вахтовик. Месяц здесь, месяц — на севере. Так что, сама
понимаешь, в воспитании Лены она особо участия не принимает.
Младшая всегда была на нас с папой. Если честно, всё стало хуже
после того, как я переехала к Никите: она связалась с дурной
компанией и вообще перестала считаться с моим мнением.
— Я так понимаю, Лена — один из пунктов «против»? — спросила я,
чувствуя, что начинаю злиться.
Не на Ташу. На Лену. На малолетку, которую даже не знаю.
Таша неуверенно кивнула.
— Лена — девочка обидчивая, — тактично выдала Таша.
Я сделала глубокий вдох, чтобы не сказать что-то максимально
грубое. И после недолгой паузы всё же выдала:
— Ты же понимаешь, что это бред? Она вообще не должна быть
пунктом в твоём списке.
— Саш, я понимаю, честно, понимаю, — заверила меня соседка. —
Это глупо и даже смешно так загоняться, но по-другому не
получается. У меня всегда была мечта о большой и счастливой семье.
Где папа — это папа, а мама — это мама. Где родители разговаривают
между собой и обсуждают всё на берегу. Где не замалчиваются
конфликты. И я не могу броситься в брак, в семью, имея за плечами
какие-то нерешённые вопросы. Благо, Никита меня понимает.
Она с затаённой нежностью посмотрела на букет. Позиция Таши меня
нисколько не удивила: её слова более чем вписывались в моё
представление о ней.
— И я не хочу гнаться за браком только потому, что в тридцать
лет я буду уже вне кондиции! — полная негодования, воскликнула
Таша. — Я вообще не могу понять, как внешность и возраст могут
влиять на отношения в семье. Это узколобо! Это глупо! От моего
количества морщин не зависит то, какой я человек!
Из слов подруги я поняла, что Таша, и без того склонная
придавать значение мелочам, загналась ещё больше. И я почувствовала
себя некомфортно, потому что та теория, которую я ей поведала, была
искусственно выведена путём сравнительного анализа и к Таше, как к
личности, не имела никакого отношения. Да и озвучила я её лишь бы
не давать конкретные советы, чтобы потом не оказаться крайней. Я
вообще не люблю позицию советчика: твои советы правильные для тебя,
но могут быть совершенно неправильными для другого человека.