— А если вы из-за него ослепнете? У вас же белок весь красный, а
кожа аж фиолетовая. Вы прикладывали лёд? — тараторила Нина, крутя в
руках планшет. Это действие казалось каким-то нервным — создавалось
впечатление, будто она очень хотела о чём-то рассказать, но
сдерживалась, понимая, что моя проблема куда значительнее.
— Да. Но, кажется, от этого стало только хуже.
Дверь вновь открылась, и в кабинет вошла Таша — сотрудница, с
которой я делила кабинет.
Наташа мне нравилась. Есть такие люди, которых можно
охарактеризовать одним словом — «обычная». Наташа — обычная. Она не
красивая, но и не страшная, не слишком умная, но вовсе и не глупая.
Волосы у неё тёмные, личико милое. И фигура отпад — мне, худощавой
вобле с минус первым размером, как меня охарактеризовал первый
парень, о таких идеальных, срисованных с Афродиты, формах только
мечтать и можно. Волосы тёмные, обрезанные по ключицы, вились
аккуратными волнами. А на носу сидели огромные очки в тоненькой
оправе. Зрение у Таши было ни к чёрту — она как-то говорила мне,
какой у неё минус, но я, если честно, выкинула ненужную информацию
из головы.
И характер у Наташи классный. Такая совершенно компанейская
девушка. Не проблемная, не конфликтная, добрая. Если бы я была
парнем, я бы с ней замутила. Мы делим с ней кабинет уже три года, и
за всё это время я ни разу не слышала, чтобы Таша повысила голос. А
самое приятное то, что с ней всегда было просто общаться в отличие
от «сложных» людей. Всяких там Психчинских, например.
Таша протянула мне большой полиэтиленовый пакет, наполненный
маленькими кубиками льда.
— Держи.
— Мне кажется, это не помогает, Таш. — Я всё же взяла пакет и
приложила к глазу.
— Так только кажется. Лёд не даёт расползаться гематоме.
Таша села в своё кресло и принялась что-то печатать на
клавиатуре. Каждое её действие было уверенным. Она точно знала, что
и как делать, и начальство на неё никогда не ругалось, ведь она
добросовестно выполняла свою работу. Я часто завидовала Таше, ведь
временами мне так не хватало того умения распределять своё время и
возможности, какое было у неё. Таша всегда всё делала с первого
раза и практически никогда не ошибалась, в отличие от меня, которую
Псих отправлял переделывать всё по несколько раз.
Ох, похоже, подбитый глаз запустил во мне новый виток рефлексии.
А всё из-за Психича! Если бы не его дурацкая выходка, я бы не
оказалась сегодня в автобусе. Хотя, конечно, отчасти виновата и я:
если бы не моя не менее дурацкая выходка, я бы спокойно довезла его
до дома без всяких эмоциональных качелей, а потом тихо-мирно
вернулась бы за своей машиной…