Вино пили потихоньку, как бы смакуя,
под болтавню словоохотливого Юзика. Бабасук, потягивая из стакана,
краем уха прислушиваясь к разговорам, больше думал о своем:
- Николай, с вашего позволения, я
заказал на свой вкус, - с широкой улыбкой сказал Аугусто Дуанту
по-английски, жестом приглашая присесть за центральный столик возле
окна во всю стену с видом на закатный океан. - Нам подадут
Паррилхада до мар.
- Что это?
- О-о-о! Это чудесное блюдо из разной
жареной и запеченной рыбы под специальным соусом. Туда же входит и
наша знаменитая бакальяу. Не возражаете?
- Если знаменитая, почему бы и
нет?
- Отлично! Напитки я не заказывал.
Что предпочитаете к рыбе?
- Пиво…! Много пива!
Этот разговор состоялся в сентябре
1998 года, в городке Вилла-ду-Конди, что в двадцати километрах от
Порту, на севере Португалии, в ресторане «Caximar», приплюснутым
параллелепипедом возвышающимся над песчаным пляжем Атлантического
океана. В то местечко завели дела. За несколько дней до этого чисто
случайно узнал, что некий Аугусто Дуанту распродает седельные
тягачи с фурами, доставшиеся ему в наследство от отца. Год назад
его папаша погиб, катаясь на волнах на серфинге. Промучившись
недолго с отцовской транспортной компанией, запутавшись в счетах,
а, главное, в кредитах, Аугусто решил распродать автопарк и целиком
отдаться своему призванию – архитектуре. Сделку по купле-продаже
двух почти новых Volvo и одного такого же MAN с фурами удалось
провернуть напрямую, без посредников и ее результатами остались
довольны обе стороны. Еще бы! Ведь кризис то вдарил не только по
России. Европу тоже зацепило. Весь день провозились на солнцепеке,
в тридцатипятиградусную жару, сдавая и принимая машины. Завершение
сделки Аугусто предложил отметить в хорошем ресторане, где у него
забронирован столик. Организм, высушенный за день португальским
солнцем до последней капли, требовал влаги, много влаги. Поэтому в
ресторане проблем выбора напитка не возникло. Пиво! Только пиво! И
побольше!
- Пиво, и Паррилхада…?! – удивленно
спросил Аугусто и глянул так, будто его сотрапезник собрался
селедку запивать молоком.
Даже стало неловко от его взгляда.
Хотя…? Где уж Аугусто понять гостя? Загорелый, поджарый,
спортивный, он привык к такой жаре. Но уж коли принимающая сторона
настаивает, упорствовать не стал.