Первое время, до суда и с похоронами Игоря Сергея я почти не
видела. Спасибо ему, он взял на себя все хлопоты по похоронам. Их я почти не
запомнила. А потом и вовсе мне стало дурно, и меня увели. Я даже не обращала
внимание на липкие любопытные взгляды, шепотки за спиной и редкие льстивые неискренние
соболезнования. В тот момент я лишь осознавала, что стала вдовой, что Игоря
действительно больше нет.
И теперь у меня новая жизнь. Закончилась эпоха первой леди
области. Нет у меня больше защитника и привилегий никаких нет. Я прислуга и
целиком завишу от милости и настроения Сергея, который воспользовался ситуацией
в своих интересах.
Прошёл суд, где было вынесено решение о моей невиновности, и
Сергей сказал, что мы должны это отметить.
- Напиши список продуктов, охрана привезёт. Приготовь
праздничный ужин. Я вернусь вечером пораньше.
С трепетом и страхом я ждала этого ужина. Боялась думать,
что Сергей имеет на меня виды. До этого момента он не приставал ко мне, давая
прийти в себя. Проявил деликатность. Но не следовало быть наивной и думать, что
он проявит её и дальше. Не для этого он всё затеял.
Он действительно вернулся засветло. Я накрывала на стол, он
подошёл сзади, наклонился и поцеловал меня в шею горячим поцелуем.
Я дёрнулась как от тока.
- Сергей, пожалуйста, я не вправе просить тебя, я знаю, у
нас договоренность… я пообещала тебе… но, пожалуйста, прошу, подожди немного. В
память об Игоре, умоляю, - Я не оборачивалась к нему, так и стояла зажатая
между ним и столешницей. - Так мало времени прошло, у меня ведь никого кроме
него не было…
Я повернула голову и умоляюще на него посмотрела.
Его щека дёрнулась, но он отодвинулся.
Мы сели за стол, он налил нам вина, поднял бокал:
- За твою свободу. Но помни, дело всегда можно пересмотреть
со вновь открывшимися обстоятельствами.
Он встал и ушёл, оставив горячий праздничный ужин на столе.
Который я дрожащими руками выкинула в помойное ведро.
Утром, когда я накрывала Сергею завтрак, он окинул меня
раздражённым взглядом и повелел:
- Зови меня Серёженька. Всегда. И это не обсуждается.
Я посмотрела на него, и не рискнула спорить.
- Хорошо… Серёженька.
Про себя я заменяла «Серёженька» на триппер или гонорея, и
интонация получалась что надо. Научилась произносить это безэмоционально, как
обычное имя.