Проклятье, она что, не в себе? Она
не в себе.
Разум отстраненно фиксировал
нехарактерное для себя-прежней поведение и анализировал возможные
причины. Пубертатный период? Странно. Гормональный взрыв и скачки
настроения она ждала гораздо раньше. Но происходящее укладывалось в
теорию, как и появившаяся в последнее время раздражительность.
Наступил период подросткового бунта,
и Тсуна настроилась провести его по всем правилам трудных
подростков.
Может тогда это горячее нечто в ее
груди, заставляющее сердце учащенно колотиться, успокоится и ей
станет легче дышать? И жизнь снова вернется в норму, когда каждый
жест и шаг собеседника был предсказуемым, а ее реакция – хорошо
продумана?
Тсуна хотела в это верить.
Очень.
Тсуна моргнула и обнаружила себя
стоящей посреди комнаты с рюкзаком в одной руке и телефоном – в
другой. На экране был виден исходящий вызов.
Шоичи.
– Тсуна? – он ответил почти
сразу.
Все это время ее ответа ждал?
– Я… – хрипло начала девушка и
осеклась.
Зачем она ему звонит? Когда вообще
промелькнула хотя бы мысль об этом? Собственная непредсказуемость в
этот момент напрягала.
– Я переночую у тебя сегодня? –
наконец нашлась с ответом Тсуна.
И тут же поморщилась.
Они еще не поговорили. Она еще не
знает, что решили ребята, а уже навязывается Шоичи. А что, если он
хотел разорвать с ней все отношения?
– Хорошо, – отозвался парень с
небольшой заминкой. – Что случилось? У тебя голос
встревоженный.
Чушь. Ее голос спокоен. Он звучит
ровно и четко, Тсуна в этом уверена.
– Я…
Голова снова опустела от мыслей. Нет
ответа. Нет идей.
За спиной раздался жуткий грохот.
Пространство вокруг заволокло пылью. Девушка обернулась,
шарахнувшись к окну.
– Какого хрена?! – вырвалось само
собой.
Двери в ее комнату не было – она
лежала на полу. И косяка тоже. Был провал в стене, через который
виделось… что-то большое, зеленое… фрагмент панциря? Это что,
гигантская черепаха?
– Тсуна? Что происходит, Тсуна? –
обеспокоенно кричал в трубке Шоичи.
Девушка хотела ему ответить. Правда,
хотела. Но дыхание неожиданно перехватило, а сердце словно сжали в
огненных тисках. Горячо. Больно. Не вдохнуть, ни выдохнуть. Телефон
выскользнул из ослабевших рук, дисплей треснул и погас. Девушка
осела на пол, судорожно пытаясь заставить себя дышать. У нее не
получалось.
Где-то кричали. Большое и зеленое
скрылось из виду, оставив опустевший, разгромленный коридор. Тсуна
зажмурилась. Легкие горели, шумело в ушах. Перед глазами пронеслась
огненная вспышка.