— Не трогай меня! — последнее, что успела пропищать до того, как я смял её губы своими.
***
Властно. Жадно. Жёстко. Вгрызаясь в мягкую плоть со вкусом вишни и шоколада. Чтобы чувствовала разницу между мной и слюнявым мальчишкой, чтобы понимала, кому хочет принадлежать и что может получить от меня взамен своей покорности.
Глаза занозы ошарашено распахиваются, как только мой язык внаглую врывается между её манящих губ внутрь и соприкасается с её язычком. В эту секунду меня, словно током бьёт, по коже рассыпаются тысячи горячих искр. Голова ещё больше затуманивается. Хочется с такой силой в себя всосать, чтобы губы посинели от напора. Пальцы мёртвой хваткой вжимаются в бедро и в затылок девчонки, притягивают к моему телу слишком плотно, чтобы между нами даже воздух не мог сквозить. София медленно поддаётся, обмякает в стальных объятиях, отвечая на поцелуй, сводит меня с ума удовлетворённым стоном. Холодные пальчики хаотично танцуют по моей наэлектризованной спине к затылку и обратно, ласкают напряжённые плечи, сминают кожу спортивной куртки, царапая её ногтями, заставляют чувствовать в позвоночнике покалывающий и возбуждающий ток. Захлебываясь экстазом, тонем оба в затуманенных взглядах друг друга. Добившись её подчинения, опускаю веки и растворяюсь в ней, делаю резкое движение языком, углубляя поцелуй настолько, что кажется, сейчас её съем. Желание оказаться в её узкой, влажной плоти и брать неистово, сколько хватит сил, заполняет мою голову целиком, сводит пах острым возбуждением.
— Лекс..? — в голове, словно лёгкий ветерок, проносится удивлённый шёпот Аманды. Сбавляю обороты поцелуя, прислушиваясь к своему разуму. Быть такого не может, чтобы со мной заговорила моя совесть. Этой женщине я ничего не должен, кроме официального разрыва отношений.
— Лекс, чертов паршивец! Что это значит? — более громко и надрывисто звучит где-то рядом. — Объяснись!
Явная шипящая претензия Аманды вынуждает замереть нас обоих и прервать приятное занятие. Со притормаживает чуть медленнее меня, смыкая острые зубки на моей нижней губе. Объятия не разжимаю, удерживая ту, которая с некоторых пор стала важнее прошлых интимных связей. Как увидел между её ног другого, так меня и повело, переклинило на ней окончательно и бесповоротно. Решил, что девочка моя, и как бы не брыкалась, хрен отпущу! Какого черта здесь делает Аманда? Я же перевёл ей приличную сумму на счёт, которую она собиралась потратить на горячий тур. Не улетела на Бали встречать Рождество с подругами?