— Знаешь, — сказала Жозефина вдруг, — я думала, это будет страшнее.
О чём речь — Рон понял сразу. Он ждал чего-то подобного с самого того мига, когда увидел падающее на землю прошитое пулями тело нападавшего.
— На самом деле это очень легко, — сказал он тихо. — Наверное, это и страшно.
Жозефина подняла голову, и лицо её осветила незнакомая холодная улыбка.
— Ни капли.
Она отодвинулась и потянулась. Затем кивнула на висевшую над другим диваном плазму.
— Поставь на нём что-нибудь. Или это только для подсматривания за мной?
Рон усмехнулся и, достав с прозрачной полочки под столом пульт, снова притянул Жозефину к себе.
***
Комната, куда привёл их Танака находилась, по-видимому, на два этажа ниже под землёй. Свет здесь был тусклым. Он исходил из длинных старомодных ламп дневного света, висевших под потолком на расстоянии метра друг от друга.
Энтони сидел в жёстком кресле, похожем на стоматологическое, в самом центре помещения. Жозефина сразу заметил, что руки его плотно стянуты кожаными ремнями.
— Зачем это? — спросила она, не оборачиваясь к Батлеру.
— Для нашей общей безопасности, — ответил Танака, стоявший чуть в стороне. Оба держались в тени и говорили негромко.
Жозефина шагнула вперед, и едва она пересекла границу света, как Энтони повернулся к ней лицом.
— Жозефина!
В голосе пленника слышался испуг, но Жозефина с удивлением поняла, что сама она не ощущает ничего.
— Энтони, — сказала она спокойно, внимательно рассматривая лицо старого друга. Она сама не знала, когда появилась у неё эта привычка. Но теперь, глядя на покрытый испариной лоб, бегающие глаза и чуть приоткрытые губы, она не столько сочувствовала, сколько анализировала, восстанавливая то, как видит происходящее МакГрегор, и подбирая соответствующие слова.
— Что происходит? — продолжил Энтони.
— Скажи мне ты, — Жозефина скрестила руки на груди и распрямила спину, упрямо и холодно глядя на него.
— Я не понимаю.
— Ты врёшь, Тони. Ты звонил мне и заманил в ловушку. Или твоё удивление вызвано тем, что я ещё жива, друг? — последнее слово Жозефина почти выплюнула.
— Я не предавал.
— Но ты уже оправдываешься.
— Я не предавал!
— Я слушаю.
МакГрегор рвано выдохнул и закрыл глаза.
— У них Эбби, — он снова рвано выдохнул, а затем открыл глаза и продолжил с яростным нажимом. — У них моя сестра, Жозефина. Что, если бы у кого-то в руках оказалась Люси?