О чём,
вообще, можно говорить, если в одно мгновение мне напрочь отбило
мозг!
А ведь
казалось, что всё забыто. Забито сотнями блондинок, брюнеток и ещё
хрен пойми кого. Стёрто каблуками разной высоты. Смыто чужими
руками, губами и ласками.
— Кирилл
Александрович…
—
Сам.
И водитель
отступает, переходя на пассажирское — удивлённый, но
молчаливый.
Когда я
последний раз садился за руль? Полгода? Год назад? Некогда, некуда,
всё на бегу, да и работать удобнее, не думая о пробках и очередном
повороте — есть способ потратить нервы поинтереснее.
Но не
сегодня.
Здесь и
сейчас мне физически необходимо отвлечься. Забить голову чем-то
неважным, но отнимающим всё внимание, чтобы, хоть до вечера, не
вспоминать о глазах, что так похожи на глаза Киры.
Единственной женщины, которую я любил.
Единственной, которую не верну никогда.
— Кирилл
Александрович? — Мелодичный голос пробивается в уши через слой
ваты.
Надёжной,
как моя дружба, если китайцы решатся и проведут обещанную
многомиллионную транзакцию.
В голове
творится чёрте что, одни рефлексы в сознании, и именно они
позволяют вернуться к терминам, схемам и попытке запудрить
перспективным партнёрам мозги. Если бы при этом из мыслей ещё исчез
напряжённый взгляд Романовской, моим восторгам и вовсе не стало бы
предела. Но увы.
Ещё полчаса
в конференц-зале звучит смешанная, русско-китайская речь, после
чего симпатичная рыженькая переводчица уходит вместе с довольной
делегацией. Как только за ними закрывается тяжёлая матовая
стеклянная дверь, моя рука сама тянется к узлу галстука. Сегодня
мне везде душно. Может, заболеваю?
Только если
очередным кретинизмом.
— Кирилл,
ты занят? — На пороге появляется Надя, как всегда идеальная и
перманентно радостная.
— Нет, —
устало потерев лоб. — Какие-то проблемы с Иваном
Фёдоровичем?
— Нет, — в
тон отзывается Надя и присаживается на стол передо мной, — господин
Сухоруков всем доволен и на всё согласен, только конкретную сумму и
сроки он хочет обсудить лично с тобой.
— Когда? —
Перевёрнутый дисплеем вверх, телефон показывает ноль звонков и ноль
сообщений и сегодня это раздражает как никогда раньше.
— Дней
через пять-семь, — вздохнув, она легко сметает несуществующую
пылинку с моего плеча. — Завтра Иван Фёдорович улетает с семьёй в
отпуск и будет недоступен какое-то время. Кирилл, у тебя усталый
вид, — без перехода, с тревогой во взгляде мягко улыбается Надя, —
отдохни, пока есть время. Съезди куда-нибудь… Да даже просто сними
дом на пару дней!