- И?
Гость почесал небритую щеку и сверкнул ввалившимися глазами:
- Я предлагаю доделать работу как следует. Только с оплатой как
быть?
Толстяк задумчиво покопался на столе, придал видимость порядка
разбросанным бумагами и протянул:
- С деньгами проблем не будет. Мало того, чем больше ты угробишь
при охоте зверья, тем нам лучше. За каждую голову платят. Я лишь не
пойму, зачем ты ко мне пришел, если с самого начала хотел
настоящего убийцу найти?
- Потому что бродяг угробили не рядом со складами. Я там
обползал на карачках каждый закоулок. Нет там чужих следов. Мимо
убитый шипун пробегал и заглянул «на огонек». А на самом деле
бедолаг прихлопнули в другом месте, к Утрехту тела лишь подбросили.
И мне нужна помощь, чтобы раскрутить клубок до конца. Дай мне место
настоящего убийства, и я добуду тебе зверя. Но я ничего не понимаю
в сыске, поэтому без тебя в начало пути не попаду. Мне неоткуда
начинать охоту.
Пару минут Шольц раздумывал, просчитывая одному ему ведомые
варианты. Потом закончил буравить взглядом Клаккера, мявшего в
руках шлемофон, и скомандовал:
- Похоже, кто-то решил водить меня за нос... Точнее – нас водить
за нос... Пойдем, раскопаем эту вонючую кучу. Терпеть не могу,
когда меня на моей же земле пытаются выставить дураком. Надо
преподать мерзавцам урок. И хорошо бы управиться дотемна. Нет
ничего хуже, как воевать с Тенями ночью. Шевелись, день скоро
закончится, а нам еще с гуляющими туда-сюда трупами разобраться
надо...
* * *
Хозяева складов у реки наверняка прокляли это день. С утра всю
округу тряхнуло от убитых Тенями бродяг. А после обеда трясти уже
начали бравые полицейские, увешанные оружием словно грабители с
большой дороги. Три команды вламывались в закрытые помещения,
освещая темные углы факелами. Допрашивали сторожей, сбившихся от
страха в одну кучу рядом с причалами. Ворочали ящики и коробки,
пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Но пока все результаты
сводились к банальным: «Не видели, не знаем, не имеем понятия».
Клаккер ходил мрачной каланчой за катившимся колобком Шольцом и
совал вместе с ним нос в любую дыру. Прислушивался к себе, колупал
грязным обкусанным ногтем серую известку на стенах, косо
посматривал на сторожей. Но так и не мог обнаружить какую-нибудь
мелочь, чтобы найти нужный след. Заплеванные полы, скошенные
пороги, давно не мытая плитка, исцарапанная тяжелыми ящиками. И
снова по кругу: ящики, мусор в углах, опилки на полу, испуганные
лица сторожей и унтеров, готовых бежать прочь от любого
шороха.