В результате я все-таки опаздываю на работу. Изрядно запыхавшаяся, буквально влетаю в коридор фирмы ровно в девять пятнадцать. Пытаюсь себя успокоить тем, что пятнадцатиминутное опоздание — еще не криминал. Если повезет, успею проскочить на свое место никем не замеченной.
Однако, когда уже почти добираюсь до двери в кабинет из-за угла выруливает шеф. Как всегда шикарен в черном костюме-двойке. Широкоплеч, высок и… крайне вреден, к сожалению. Фамилия оправдывает характер полностью — Козлов, этим все сказано.
— Здравствуйте, Антон Валерьевич, — тихо блею я и очень-очень жалею, что у меня нет в сумочке шапки-невидимки.
Сейчас с превеликим удовольствием напялила бы ее на голову и пронесло бы меня.
— Здравствуйте, Екатерина, — тянет он, смерив меня недовольным взглядом.
Особенно задерживается на моей светло-зеленой блузке.
Ну да, ну да, за целых два года я один раз пришла не в белой, переживи уже это как-нибудь, товарищ начальник!
Киваю ему и иду в кабинет.
Жду, что в спину прилетит что-то из разряда: «Потрудитесь в следующий раз одеться подобающе». Но ему, слава богу, хватает такта промолчать. И правильно, что молчит, а то нервы у меня сегодня на пределе.
Здороваюсь с коллегами, прохожу к своему месту в самом углу кабинета и выдыхаю.
Однако, не успеваю просидеть спокойно и пятнадцати минут, как мне на почту приходит письмо от секретаря шефа: «Антон Валерьевич просит немедленно явиться к нему в кабинет».
Ну все, кажется, не вынесла душа поэта. Сейчас он мне все выскажет: и за внешний вид, и за опоздание, и… О, если шеф раздухарится, найдет еще тысячу и одну причину, чтобы меня отругать.
Когда я оказываюсь у его кабинета, меня начинает трусить. Я сегодня почти не спала, все утро пробегала, еще и поругалась с бывшим женихом, мне для полного счастья не хватает только получить нагоняй от шефа.
Но все же он неотвратим.
Открываю дверь, вхожу в приемную.
Секретарь, Есения, смотрит мою блузку и цокает языком, но ничего не говорит.
— Кать, давай быстрее, он ждет, — с этими словами она заправляет за ухо выбившуюся черную прядь.
— Сень, он сильно злой? — решаю все-таки спросить.
Она не отвечает, утыкается взглядом в монитор. А это значит одно — злющий, аки черт, вылезший прямиком из ада.