Поднявшись, она тряхнула головой, окончательно приходя в себя,
шагнула к Яниру и перевернула его на спину. Тот застонал, приоткрыл
глаза и тут же закатил их снова.
– Сволочь! – Анетте с минуту постояла над ним сжимая и разжимая
кулаки, но в итоге все-таки отошла, чертыхнувшись. Заглянула в
соседнюю комнату, увидела там кровать и сдернула с нее подушку,
чтобы вернувшись подсунуть тому под голову. – Добить бы тебя…
Но вместо этого подобрала оброненный возле лестницы плащ и
накрыла сверху:
– На постель не потащу, не надейся.
– Не надеюсь, – сумел выдавить тот в ответ и закашлялся. – А
чего не добила-то?
– Брезгую!
– Ага. Ну тогда чаю завари, что ли? Вода сейчас закипит.
– Сволочь! – повторила она уже без прежнего азарта и пошла
смотреть, что здесь можно заварить. Не рискуя отравиться или еще
чего похуже.
– Как ты тогда от меня ушла? – четверть часа спустя Янир сумел
встать и устроиться на лавке, привалившись спиной к стене. И даже
кружку с отваром на травах взял со стола сам.
– По граням, – пожала плечами Анетте. – Как еще?
– Зеркало, – понимающе кивнул тот. – Но ведь я искал. И
ничего.
– Личина.
– Полная личина?! – он сделал движение, словно собираясь встать,
но лишь опять откинулся назад, сверля ее мрачным взглядом: – Кого
ты для этого убила? А?
– Никого. Зачем? Просто подхватила то, что уже было.
Она вдруг снова как наяву увидела случившееся тогда. Не зеркало
даже, нет. Просто блестящий бок какого-то прибора в больничной
палате. Именно в нем отражалась кровать и лежащее на ней изломанное
тело. И голоса чуть издалека: катастрофа… ничего нельзя сделать....
И уходящая душа умирающей девушки.
Эта сущность тогда словно прошла сквозь нее, делясь своей
памятью и устремляясь дальше – туда, куда ее тянуло. А она…
Несколько минут корчилась от боли, словно умирала сама. И лишь
потом забрала подарок: впитала в себя и эту оборвавшуюся жизнь, и
эту память. Поменяла в ней совсем чуть-чуть: имя – на более
привычное, историю про колечко сочинила и в новую свою реальность
вплела… В той же больнице она из стекла потом и вышла, уже не
Анетте – Анна. Теперь лишь Анна. Ведьма же спряталась так глубоко,
как только могла и… заснула. Потому что знала – так надо. Ее будут
искать. И не найдут…
– Что, хреново было? – криво улыбнулся целитель.
– Не без того, – голос вышел хриплым.