– Ведьма! – обиделся Тибс за наставника.
– Конечно. До ваших элит сословиями не вышла. Интересы-то все
больше вульгарные да плебейские.
– Ведьма, – тут же согласился с ним Янир.
– Ну вот и договорились, – хмыкнула она.
К лавке не всеми уважаемого Дагланта подходили с двух сторон:
Янир с официальной, то бишь с парадного входа; а со стороны задней
двери Анетте с Тибсом – чтобы по замыслу ведьмы изображать из себя
засадный полк. Целителя сейчас было совершенно не узнать, этим и
решили воспользоваться.
А преобразился тот и в самом деле сильно, причем не только и
столько внешне, сколько внутренне. Манера держаться поменялась
вместе с появлением статусного костюма и… шпаги, за которую он
торговался с оружейником похлеще, чем Тибо у портного, напрочь
забыв о своем лордьем достоинстве. Впрочем, железяка того стоила,
даже Анетте не могла этого не признать – простая и в то же время
грозная, как и любой серьезный боевой клинок. И это не говоря уж о
каких там особенных свойствах стали, в чем ведьма совершенно не
разбиралась и разбираться не хотела. А еще она молча смирилась с
тем, что никаких симпатичных ножичков на сдачу ей не достанется –
просто за ее отсутствием. И так едва уломали оружейника уступить.
Зато Янир был сейчас в состоянии, близком к эйфории, а потому
Дагланту повезло: его не сразу схватили за горло, а сначала
все-таки поговорили.
Пока целитель занимался тем, что Анет назвала «отвлекающим
маневром», они с учеником пробрались на задний двор лавки. Сначала
это сделал Тибс, ловко махнувший через забор и даже новый костюм
при этом не испортивший, а потом и она сама – через открытую им
калитку. Судя по неимоверному количеству помета, выпускали через
нее обычно птицу к ближайшему прудику – то ли уток, то ли гусей, не
суть. Главное, что сейчас никого из них рядом не оказалось, и без
того следы их пребывания пришлось осторожно переступать, стараясь
не изгваздать подол платья и обувь. А если бы еще и какая-нибудь
агрессивная живность поблизости маячила… В общем, были у Анетте
серьезные подозрения, что при таком раскладе она могла счесть дело
борьбы за справедливость слишком хлопотным и просто свалить,
наплевать на него. Но обошлось, до двери черного хода добрались без
лишних встреч – тихо и аккуратно. Но здесь их удача закончилась –
та оказалась заперта.