«А как ты понимаешь
удовольствие?». Этот
вопрос рождается и умирает, не имея шанса быть озвученным. Я все еще очень
хорошо помню удовольствия, которые привлекали его раньше. Калейдоскоп воспоминаний,
так живо пронесшихся перед глазами, горячит мои щеки и змейкой пускает жар в
низ живота. Этот неожиданный и совершенно неконтролируемый всплеск желания
приводит меня в ужас: столько времени прошло, все должно было остаться в
прошлом, потому что как бороться с этим в настоящем я не понимаю и не
представляю.
К
счастью, Гордееву нет дела до моих переживаний. Как только «Мерседес» плавно
вливается в плотный поток машин на дороге, он достает из кармана телефон и
погружается в изучение сообщений. Испытывая мощное искушение рассмотреть его,
пока он занят, я заставляю себя отвернуться к окну. Не хватает только, чтобы
Кирилл заметил мой интерес и неправильно его истолковал – такого удовольствия я
ему точно не доставлю.
И
все же, даже несмотря на то, что мои глаза направлены на мелькающие за окном
виды Москвы, все чувства сконцентрированы на сидящем на расстоянии вытянутой
руки мужчине. В замкнутом пространстве автомобиля его присутствие ощущается
особенно остро. По всему телу разливается приятное тепло. Запах его одеколона –
что-то лесное и терпкое, будоражит рецепторы обоняния. Негодуя на свое тело за
то, что оно так предательски реагирует на близость Гордеева, я плотнее вжимаюсь
в кожаную обивку дивана и закрываю глаза.
Так
не должно быть! Черт побери, я не хочу испытывать к нему какие бы то ни было
чувства, даже если это примитивное физическое влечение. В ситуации, в которой я
оказалась, моя слабость обернется силой в руках Гордеева. Он использует ее,
чтобы ударить больнее, а мне и так будет чересчур сложно пережить ближайшие три
недели, чтобы вкладывать в его руки еще и это оружие.
-
Куда мы едем? – спрашиваю я, не в силах терпеть тишину, в которой меня терзают
собственные мысли.
-
А есть разница? – отвечает он, нехотя оторвавшись от экрана мобильного.
-
Ну, тебе это, конечно, может быть совсем неинтересно, но я бы хотела знать, где
проведу ближайшие три недели, - произношу, даже не пытаясь скрыть нотки
сарказма в голосе.
Гордеев
бросает рассеянный взгляд в окно, потом снова смотрит на меня.
-
Ехать осталось недолго.