Хотя я уже довольно сносно рычу на
орочьем, эта диковинная речь мне неведома.
«Ох-хо-хо, ну и везет же тебе,
Светка, на таких брутальных красавцев!» - мысленно
«позавидовала» я сама себе.
Поскольку картинка сна меняться не
спешила, и просыпаться тоже не просыпалось, то, очевидно, придётся
налаживать контакт. На всякий случай решила переспросить на
диалекте зелёных кочевников. Из моих, уже насквозь простуженных
лёгких вырвались остатки тепла:
- Ч-ч-чего г-г-го-вришь?
Грезящийся мне беловолосый болтун
озадаченно сдвинул косматые брови, тужась своим скудным на извилины
серым веществом переварить жалобное вяканье застывшей у его мощных
ног сопливой гладкокожей букашки. Помедлил, как бы роясь
памяти.
В надежде, я аж дыхание затаила:
«Неужели он знаком с языком обитателей Степи?!»
Увы, ожидания не оправдались. Снежный
самец виновато пожал плечами.
Вот ведь наказание, блин!
«Эх, только зря рот
разевала», - вздохнула я про себя, печально провожая
исчезающее облачко пара.
Гигант, меж тем, увеличил на лбу
глубину морщин-канав, смешно свернул губы трубочкой, и, тщательно
проговаривая слоги, предоставил более развёрнутый ответ на, как мне
померещилось, чуть иной разновидности гырчания:
- Вы-й-ы у-у-у мург-гур э-э-эрц у-у
оох хаа рык баа баа!
Ты погляди-ка, полиглот прям! Аж
умиляют его старания. Только всё равно без толку. Полиглот - да не
тот! Примитивная белиберда лохматого блондина может означать что
угодно: от того, что я несмышлёная баба, до того, что где-то рядом
случился большой бабах, из эпицентра которого, по счастливой
случайности, прогуливающийся неподалёку великан меня и вынес и, тем
самым, совершил подвиг, достойный настоящего мужчины. А то и
что-нибудь третье. К примеру, что он желает меня пожарить, как
рыбу, и приправить огурцами. Или если, предположить, что слова
«пожарить» и «огурец» - метафоры… О, господи, нет! Хватит! А то
что-то мне совсем не нравится ход собственных мыслей.
«Балда! Попробуй изъясняться не
только устной речью, но и присовокупить к ней такие универсальные
приёмы, как нарочито выраженная мимика и элементарные жесты!»
- посоветовал внутренний голос.
А и то верно! Благо богатый опыт
театрального кружка в моем послужном списке тоже наличествует.
- Ме-нь-я зов-вут Све-та! Й–й-й-а –
д-д-ды-друг! Света – друг! – сообщила я исполину, скривив рот в
неестественную голливудскую улыбку и похлопав себя окоченевшим
кулаком по заледенелой груди. Звон от ударов исходил ещё не
хрустально-звенящий, но по тональности уже был поразительно близок
к тому. А, судя по стремительно синеющему цвету кожи, если срочно
не предпринять экстренных чаепительных и вшубузаворачивательных
мер, то недолго мне осталось до перевоплощения из светлой эльфийки
в дроу. Посмертного перевоплощения, имею ввиду. – А т-ты кто?
То-то-тоже-же др-др-руг? Я за-за-за-мёрз-зла как
соо-соб-б-бы-бак-ак… как сука!