«Они издеваются? Седьмой человек здесь точно не поместится!»
Поместился, как оказалось спустя секунду.
И очень хорошо поместился. Плотненько.
Более того, вновь прибывший разлегся прямо за спиной Ирины, самым наглым образом потеснив ее ближайшую соседку.
«О, Боже! Он здесь! Здесь…»
Не нужно было оборачиваться, дабы удостовериться.
Его она узнавала и с закрытыми глазами!
Как? По мужественной ауре. По аромату, проникшему глубоко в ноздри.
И по чувственному сдавленному шепоту, пробуждающему в теле дрожь:
— Синичка…
Не дожидаясь реакции, Красный хозяйским жестом вдавил Иру спиной в свою каменную грудь. Оплел талию рукой, ощутимо сжал.
А затем уткнулся лицом в ее волосы, и шумно втянул в себя воздух.
— Не спишь! — выдохнул сипло. — Я знаю!
— До твоего прихода спала! — соврала она, пытаясь усмирить беснующийся пульс. — Чего хотел?
Ее ягодицы бескомпромиссно прижали к напряженному мужскому паху.
— Как обычно! Тебя!
Низ живота прострелило, точно молнией. По телу разлилась приятная истома. Потянувшись, подобно голодной кошке, она призывно потерлась об него, вырывая из груди парня предупреждающий голодный рык.
— Что, прямо здесь? — уточнила пересохшим горлом, сгорая от возбуждения. — При всех?
— Да! — отозвался он, чувственно прихватывая зубами мочку ее уха. — Прямо здесь!
— Сумасшедший! — едва ли не в голос застонала Ира, получив болезненный укус, но теперь уже в шею. — Нас же услышат!
Секундная пауза.
— И когда тебя это останавливало? — усмехнулся Слава, аккуратно разворачивая девушку на спину и скалой нависая над ней. — М?
Ирина загадочно улыбнулась, вглядываясь в потемневший от похоти взгляд Красницкого:
— Ну-у-у, пожалуй, никогда!
— Верно! — хищный оскал. — Давай, моя девочка, покажи мне… как сильно будешь скучать!
— И ты покажи! Покажи, как будешь сходить с ума вдали от своей игрушки!
Словно обезумев, он принялся срывать с нее одежду, покрывая лицо и беззащитное горло невесомыми порывистыми поцелуями. Не отставала и Ирина. Хныкая от нетерпения, избавляла парня от футболки.
Торопливо стягивала с него шорты, освобождая… выпуская наружу…
— Слава… Славочка! — от наслаждения она выгнула спину дугой и прикусила собственную губу. Сильно. До отрезвляющей боли.
И тут же вздрогнула всем телом, отчетливо чувствуя металлический привкус во рту. Тяжело дыша, распахнула тяжелые, налитые свинцом веки.