Она со звоном упала на пол, а травы оказались на бордовой
дорожке.
– Я… я…я пожалуй завтра зайду,– протараторила заикаясь.– До
завтра.
– А ну, стоять,– мужская рука обхватила меня за талию, и моя
спина стремительно врезалась в мужскую грудь. – Я не кусаюсь,
Ивлин…– горячее дыхание обожгло мою щеку.– И не питаюсь невинными
девицами.– Оттар шумно втянул воздух и тяжело вздохнул.– Но если ты
не усмиришь свои благородные ночные визиты, то, вероятно, скоро
начну…
Я нервно сглотнула, почувствовав, как его рука прошлась по моему
животу, спускаясь ниже и обжигая прикосновением через ткань платья…
Внутри всколыхнулись странные ощущения… Новые. Абсолютно для меня
незнакомые.
– А где Асвальд? Он разве не охраняет свою невесту?
– Он сказал, что ему надо проверить какую-то информацию,– голос
мой дрогнул.– Но не сказал какую.
Мне казалось, что сейчас пылает не только мое лицо, но и все
тело… Странный жар, разгорался внутри. Я понимала, что меня
прижимает к себе голый мужчина, в дом которого я сама заявилась
ночью, и мне нужно было бы бежать, но меня словно парализовало… Все
чувства обострились. Мне казалось, что я слышу каждый удар своего
сердца.
– Асвальд оставил тебя и Бо одних?– в голосе Тара слышалось
недовольство.
– В доме законники. Они знают, что я здесь. И Асвальд я
предупредила, что наведу тебя.
Я закусила губу, надеясь, что Тар поверит в мою ложь. И уж точно
не станет потом уточнять у Асвальда почему он меня отпустил… Да уж…
С такими темпами я скоро стану лучшей лгуньей в Алеане. То одного
брата за нос вожу, то второго.
Мои волосы на затылке зашевелились от тяжёлого вздоха Оттара. Он
издал смешок и резко отстранился.
И я на миг ощутила какое-то необъяснимое чувство
неудовлетворенности.
– Что ж… Раз ты пришла, тогда убеждайся, Ивлин Мортис,– протянул
насмешливо Тар.– Но для начала хотя бы повернись.
– Оденься, пожалуйста…
– Я пошутил, Ивлин. Я одет. Можешь поворачиваться.
Пошутил?! Он издевается?! Да чтобы я ещё раз пришла ему помочь?!
Никогда!
Собрав всю силу воли в кулак и набрав побольше воздуха в легкие,
я все же повернулась и взглянула на этого невыносимого шутника. И
моя внезапно вспыхнувшая злость вновь сменилась смущением.
Одет? Да он же полуголый!
Пояс темно-синего халата был повязан небрежно, открывая взгляду
голую грудь, украшенную татуировкой… Влажные темные волосы были в
полном беспорядке, и пресловутая серьга в свете лампы бросалась в
глаза ещё больше.